Алессандро Маньяско
Алессандро Маньяско . «Привал разбойников» 1710-е
Холст, масло, 112 x 162 см.Государственный Эрмитаж. Санкт-Петербург
XVII—XVIII века отмечены становлением эпохи Барокко — совершенно иного направления в искусстве, — и рождением новых имен во всех направлениях культуры, в том числе живописи. Барочная живопись шла рука об руку с именитыми мастерами и представляла собой смешение традиционных приемов написания картин и совершенно свежих, многообразием стилей и школ живописи: валенсийская, римская, болонская, неаполитанская, генуэзская. Ярким представителем последней в истории барочного рисунка стал Алессандро Маньяско – уроженец Генуи, города, что расположился на побережье одноименного залива Лигурийского моря.
Родился Алессандро в семье художника, Стефано Маньяско, в 1667 году. Отец стал его первым учителем, а в дальнейшем, после смерти Стефано, молодой художник отправился в Милан, где имел возможность познакомиться с искусством известных мастеров и одновременно получить уроки живописи. Его наставником стал Франческо Аббьяти.
Под влиянием творчества Ж. Калло, С. Розы и Тинторетто – ярких представителей живописи генуэзской школы, Алессандро приобрел собственную технику письма и способ сочетать разнофактурное письмо маслом. Современные критики отмечают своеобразный способ наложения красок на холст – динамичные мазки и удары кистью, использование широкого мастихина для грубых штрихов.
Творчество Алессандро Маньяско, как и созидание других художников барочной эпохи, было тесно связано с мифологией и библейскими сказаниями. Однако персонажи, которых он особенно любил, не были столь духовны и благочестивы, как может показаться на первый взгляд. Разбойники, плуты и бродяги, тюремщики и цыгане, шпана – вот герои его полотен («Привал разбойников» — 1710-е, «Вакханалия» — 1710-е, «Допросы в тюрьме» — 1710 г.).
Благодаря необычной для Барокко направленности сюжетов, мастер Маньяско был особо любим публикой. Насыщал юмором и сатирой привычные сцены, был, своего рода, карикатуристом из XVII века.
Вместе с тем, живописец имел не похожий на других мастеров стиль изображения людей. Они имели карикатурные тела, не всегда пропорционально сложенные, с прорисовкой мимических линий, странной динамикой движений. Большое внимание художник уделял мелким деталям и дальнему плану, насыщал работы многообразием персонажей, заставляя неотрывно изучать историю картины.
Свой труд Алессандро продолжал в Милане, лишь изредка в Генуе или Флоренции. В коллекции художника, разумеется, есть произведения с другой трактовкой – серьезные и обыденные портреты и пейзажи («Берег моря» — 1720г.). Своеобразный стиль и рука Маньяско, не смотря на разножанровость полотен, угадывается всегда.
Источник
Алессандро Маньяско
XVII—XVIII века отмечены становлением эпохи Барокко — совершенно иного направления в искусстве, — и рождением новых имен во всех направлениях культуры, в том числе живописи. Барочная живопись шла рука об руку с именитыми мастерами и представляла собой смешение традиционных приемов написания картин и совершенно свежих, многообразием стилей и школ живописи: валенсийская, римская, болонская, неаполитанская, генуэзская. Ярким представителем последней в истории барочного рисунка стал Алессандро Маньяско – уроженец Генуи, города, что расположился на побережье одноименного залива Лигурийского моря.
Родился Алессандро в семье художника, Стефано Маньяско, в 1667 году. Отец стал его первым учителем, а в дальнейшем, после смерти Стефано, молодой художник отправился в Милан, где имел возможность познакомиться с искусством известных мастеров и одновременно получить уроки живописи. Его наставником стал Франческо Аббьяти.
Под влиянием творчества Ж. Калло, С. Розы и Тинторетто – ярких представителей живописи генуэзской школы, Алессандро приобрел собственную технику письма и способ сочетать разнофактурное письмо маслом. Современные критики отмечают своеобразный способ наложения красок на холст – динамичные мазки и удары кистью, использование широкого мастихина для грубых штрихов, как, например, в картинах «Захоронение солдат» (Муниципальный музей, в Павии) или «Медитация трех монахов капуцинов в их уединённом жилище» (Национальный музей «Рейксмюзеум» в Амстердаме). Краска ложилась под кистью художника тягуче, как липки мед, без растушевки, создавая динамичность покрытию. Палитра, в которой работал Алессандро, лежала в теплом спектре: оливковый, охристый, пряно-коричневый, серый, бордовый и землисто-болотный цвета.
Творчество Алессандро Маньяско, как и созидание других художников барочной эпохи, было тесно связано с мифологией и библейскими сказаниями. Однако персонажи, которых он особенно любил, не были столь духовны и благочестивы, как может показаться на первый взгляд. Разбойники, плуты и бродяги, тюремщики и цыгане, шпана – вот герои его полотен («Привал разбойников» — 1710-е, «Вакханалия» — 1710-е, «Допросы в тюрьме» — 1710 г.).
Привал разбойников. 1710
Допросы в тюрьме. 1710
Благодаря необычной для Барокко направленности сюжетов, мастер Маньяско был особо любим публикой. Насыщал юмором и сатирой привычные сцены, был, своего рода, карикатуристом из XVII века.
Вместе с тем, живописец имел не похожий на других мастеров стиль изображения людей. Они имели карикатурные тела, не всегда пропорционально сложенные, с прорисовкой мимических линий, странной динамикой движений. Большое внимание художник уделял мелким деталям и дальнему плану, насыщал работы многообразием персонажей, заставляя неотрывно изучать историю картины. Свой труд Алессандро продолжал в Милане, лишь изредка в Генуе или Флоренции. В коллекции художника, разумеется, есть произведения с другой трактовкой – серьезные и обыденные портреты и пейзажи («Берег моря» — 1720г.). Своеобразный стиль и рука Маньяско, не смотря на разножанровость полотен, угадывается всегда.
Берег моря. 1720
Творил Алессандро вплоть до своей смерти, настигшей его на родине в Генуе. Это был март, 1749 год.
Источник
Алессандро Маньяско (1667 — 1749)
Деятельность этого итальянского художника приходится на вторую половину XVII — первую половину XVIII столетия, и его творчество явилось как бы связующим звеном между двумя значительными этапами развития итальянской живописи. И все же Маньяско принадлежит в большей степени XVIII столетию, так как он предопределил многие важные особенности искусства своей эпохи и последующего времени. Самобытность живописного дарования этого мастера, его острое, ироничное восприятие реальности воплотилось в его произведениях, несущих в себе мироощущение человека XVIII столетия, наделенного одновременно скептицизмом и определенной долей романтической веры в идеальное.
Уроженец Генуи, Маньяско много путешествовал по городам Италии, работал в Генуе, Милане (до 1703), во Флоренции (1703—1711), снова в Милане (1711—1735), снова в Генуе (1735—1749), писал картины на религиозные и мифологические сюжеты, жанровые сцены; архитектурные фоны в его полотнах исполняли другие мастера. Пройдя выучку у живописцев Генуи, которые тяготели к жанру пасторали, Маньяско во время работы в Милане отошел от этой традиции. Он изображал сцены Вакханалий (1710-е, Москва, Государственный музей им. А.С. Пушкина; Санкт-Петербург, Государственный Эрмитаж) с мятущимися человеческими фигурами на фоне величественных античных руин. В отличие от безмятежных пасторалей генуэзских мастеров они несут в себе драматический настрой, в них проявляется повышенное эмоциональное восприятие мира художником. Темный колорит, порывистый динамичный мазок привносят ощущение дисгармонии в восприятие мира художником.
Изображаемые сцены трибуналов инквизиции, пыток, мучений Маньяско мог наблюдать в находящемся под властью Испании Милане. Трудно различимая грань реальности и фантазий художника всегда будет присутствовать в его работах.
Независимость и острота видения действительности, склонность к гротеску проявилась и в «монашеском цикле». Сцены с изображением аскетичного быта монахов («Трапезная монахов», 1730—1740, Бассано, Городской музей; «Трапеза монахинь», Москва, Государственный музей им. А.С. Пушкина) Маньяско изображает с иронией. Удлиненные фигуры кажутся ничтожно маленькими в громадных помещениях старого монастыря. Нервная динамика света и тени усиливает расплывчатость форм, вносит драматическое напряжение в изображаемые сцены. Сформировавшаяся живописная манера Маньяско строится на чередовании длинных и коротких пастозных мазков, кроющих коричнево-черный корпусный слой фона. «Сильный мазок» («tocco forte») восходит к северо-итальянской живописной традиции. Мазки сплавляются в яркие пятна желтого, зеленого, синего цветов и, кажется, словно «прорываются» сквозь темный фон, неся в себе заряд цветовой энергии и рождая впечатление сильных контрастов света и тени. Подобная эмоциональная живописная манера усиливает чувство распада гармонии между миром духовным и земным, тонко уловленное и с иронией переданное художником.
Маньяско ценит в реальности все необычное. Сюжеты с изображением бродяг, нищих, шутов, странствующих музыкантов, актеров связаны с народными празднествами, карнавалами, балаганными представлениями («Полишинель, играющий на гитаре», Венеция, частное собрание). Сюжет «Обучение пению сороки Маньяско» изображал много раз (Милан, Амброзиана; Лондон, Институт Курто). Эта сценка с изображением бродячего актера, обучающего пению умную птицу или выступающего с ней перед толпой зрителей, полна грустного лиризма. Художник не раз мог видеть подобные представления во время карнавалов или ярмарок, и образы этих трогательных существ, зарабатывающих себе на жизнь, по-видимому, запали ему в душу.
В поздние миланский и генуэзский периоды Маньяско вновь возвращается к написанию вакханалий. Теперь излюбленная тема приобретает оттенок загадочности; чувство призрачности веселья мифологических персонажей на фоне руин усиливает и бравурная манера живописи художника. Удлиненные, изгибающиеся фигуры подчинены динамичному ритму мазков. Скептическое отношение ко всему являемому жизнью одерживает верх над верой в идеальное, обнажая в реальности все самое страшное, ужасное, уродливое.
Вопрос о сотрудничестве Маньяско в позднем творчестве с другими художниками остается пока открытым для исследователей. Возможно, что искавший новые приемы передачи света, цвета, воздушной атмосферы художник сам исполнял пейзажи в своих поздних работах («Бурное море», Сан Мартин, Городской музей; эпизоды из жизни Святого Антония Падуанского в музеях Пизы, Модены, частных собраниях).
Живописная манера Алессандро Маньяско, основанная на приемах северо-итальянской «живописи цветовым пятном» (от итальянского «pittura di macchia»), открывала перспективу поискам мастеров XVIII—XIX столетий, которые стремились запечатлеть все более кратковременные и разнообразные проявления динамики жизни природы и человека. Живопись Маньяско являлась для них примером подлинной живописной свободы, творческой фантазии и эмоциональной глубины в видении реальности художником XVIII века.
Источник
Алессандро Маньяско
Алессандро Маньяско . «Привал разбойников» 1710-е
Холст, масло, 112 x 162 см.Государственный Эрмитаж. Санкт-Петербург
XVII—XVIII века отмечены становлением эпохи Барокко — совершенно иного направления в искусстве, — и рождением новых имен во всех направлениях культуры, в том числе живописи. Барочная живопись шла рука об руку с именитыми мастерами и представляла собой смешение традиционных приемов написания картин и совершенно свежих, многообразием стилей и школ живописи: валенсийская, римская, болонская, неаполитанская, генуэзская. Ярким представителем последней в истории барочного рисунка стал Алессандро Маньяско – уроженец Генуи, города, что расположился на побережье одноименного залива Лигурийского моря.
Родился Алессандро в семье художника, Стефано Маньяско, в 1667 году. Отец стал его первым учителем, а в дальнейшем, после смерти Стефано, молодой художник отправился в Милан, где имел возможность познакомиться с искусством известных мастеров и одновременно получить уроки живописи. Его наставником стал Франческо Аббьяти.
Под влиянием творчества Ж. Калло, С. Розы и Тинторетто – ярких представителей живописи генуэзской школы, Алессандро приобрел собственную технику письма и способ сочетать разнофактурное письмо маслом. Современные критики отмечают своеобразный способ наложения красок на холст – динамичные мазки и удары кистью, использование широкого мастихина для грубых штрихов.
Творчество Алессандро Маньяско, как и созидание других художников барочной эпохи, было тесно связано с мифологией и библейскими сказаниями. Однако персонажи, которых он особенно любил, не были столь духовны и благочестивы, как может показаться на первый взгляд. Разбойники, плуты и бродяги, тюремщики и цыгане, шпана – вот герои его полотен («Привал разбойников» — 1710-е, «Вакханалия» — 1710-е, «Допросы в тюрьме» — 1710 г.).
Благодаря необычной для Барокко направленности сюжетов, мастер Маньяско был особо любим публикой. Насыщал юмором и сатирой привычные сцены, был, своего рода, карикатуристом из XVII века.
Вместе с тем, живописец имел не похожий на других мастеров стиль изображения людей. Они имели карикатурные тела, не всегда пропорционально сложенные, с прорисовкой мимических линий, странной динамикой движений. Большое внимание художник уделял мелким деталям и дальнему плану, насыщал работы многообразием персонажей, заставляя неотрывно изучать историю картины.
Свой труд Алессандро продолжал в Милане, лишь изредка в Генуе или Флоренции. В коллекции художника, разумеется, есть произведения с другой трактовкой – серьезные и обыденные портреты и пейзажи («Берег моря» — 1720г.). Своеобразный стиль и рука Маньяско, не смотря на разножанровость полотен, угадывается всегда.
Источник
Алессандро Маньяско — Alessandro Magnasco
Маньяско (4 февраля 1667 — 12 марта 1749), также известный как иль Lissandrino , был итальянский с поздним барокко художником активным главным образом в Милане и Генуе . Он наиболее известен стилизованными, фантастическими, часто фантасмагорическими жанровыми или пейзажными сценами. Отличительный стиль Магнаско характеризуется фрагментированными формами, переданными быстрыми мазками и стремительными вспышками света.
СОДЕРЖАНИЕ
Жизнь
Он родился в Генуе в семье второстепенного художника Стефано Маньяско, учился у Валерио Кастелло и, наконец, у Филиппо Аббьяти (1640–1715) в Милане. За исключением 1703–09 (или 1709–11), когда он работал во Флоренции на великого герцога Козимо III , Маньяско работал в Милане до 1735 года, когда вернулся в родную Геную. Магнаско часто сотрудничал с изображениями пейзажей Тавеллы и руин Клементе Спера в Милане.
Зрелый стиль
После 1710 года Маньяско преуспел в создании небольших гипохроматических полотен с жуткими и мрачными пейзажами и руинами или переполненных интерьеров, населенных маленькими, часто яркими и мультяшно вытянутыми персонажами. Люди на его картинах часто были почти разжиженными нищими, одетыми в лохмотья, нарисованными в мерцающих нервных мазках. Часто они имеют дело с необычными темами, такими как синагогальные службы, собрания квакеров, собрания грабителей, катастрофы и допросы инквизиции . Его отношение к этим предметам в целом неясно.
Спустя столетие его будут описывать как «живописца-романтика: который искренними штрихами и гениальной выразительностью рисовал маленькие фигурки в готических церквях; или в одиночестве, отшельников и монахов; или негодяев, собравшихся на городских площадях; солдат в казармах». Историк искусства и критик Луиджи Ланци описал его как Черкоцци своей школы; тем самым обозначив его в кругу последователей Бамбоччанти . Он указывает, что у Магнаско были «фигуры, едва превышающие размер пяди . нарисованные с юмором и восторгом», но не так, как если бы этот эффект был намерением художника. Ланци говорит, что эти эксцентричные украшения любил великий герцог Флоренции Джованни Гастоне Медичи . Магнаско также нашел современное покровительство своей работе среди известных семей и коллекционеров Милана, например, среди семей Арезе и Каснеди. Эта серия покровителей подчеркивает тот факт, что Магнаско больше уважали посторонние, чем его собратья-генуэзцы; как заметил Ланци, «его смелый подход, хотя и соединенный с благородной концепцией и правильным рисунком, не привлекал в Генуе, потому что он далек от отделки и союза оттенков, которым следовали (генуэзские) мастера». В двадцатом веке Рудольф Витткавер высмеивал его как «одинокого, напряженного, странного, мистического, экстатического, гротескного и оторванного от триумфального курса венецианской школы» с 1710 года.
Истоки его стиля
Влияние на его работу неясно. Некоторые подозревают влияние свободного живописного стиля его венецианского современника Себастьяно Риччи (1659–1734), генуэзца Доменико Пиолы (1627–1703) и Грегорио де Феррари , хотя самый выдающийся из трех, Риччи, писал более монументально. и мифический стиль, и эти художники, возможно, действительно находились под влиянием Магнаско. Магнаско, вероятно, находился под влиянием миланского иль Мораццоне (1573–1626) в эмоциональном качестве своей работы. Некоторые из его полотен (см. Илл. (Q)) напоминают романтические пейзажи Сальваторе Розы с морскими плетями и его близость к картинам с разбойниками. Крошечный масштаб фигур Маньяско относительно пейзажа сравним с более воздушными изображениями Клода Лоррена . В то время как его использование фигур оборванных нищих сравнивают с жанровым стилем Джузеппе Марии Креспи , фигуры Креспи крупнее, отчетливее и индивидуальны, и возможно, что сам Креспи мог повлиять на Магнаско. Другие указывают на влияние итальянских художников позднего барокко , Романа Бамбоччанти , а в его экзотической сценографии широко распространенные гравюры француза Калло .
Наследие
Работы Маньяско, возможно, повлияли на Марко Риччи , Джузеппе Баццани , Франческо Маффеи и знаменитых художников де токко (на ощупь) Джанантонио и Франческо Гварди в Венеции.
Его изображения пыток в «Инквизиции» (или, возможно, под названием « Допросы в тюрьме» ) — нетипичный сюжет для картин итальянского барокко, как и его изображения религиозных церемоний евреев и квакеров. Тем не менее, по словам Витткауэра, остается нерешенным, «сколько квиетизма, критики или фарса было вложено в создание его картин».
Источник