Анализ произведения паустовского черное море

trounin.ru

Блог литературного обозревателя, критика, писателя

Константин Паустовский «Чёрное море» (1936)

О морях и о морях грезил Константин Паустовский. Везде его сопровождала вода. А может он предпочитал места, связанные с самой неподвластной человеку стихией. Предстоит разгадать ещё множество чудес природы, дабы научиться находить с планетой общий язык. Пока же приходится оставаться созерцателем, прилагая усилия обыкновенного человека для кажущегося действенным обуздания. Разве дело — составлять лоции для передвижения по водной глади? Или угадывать, как изменится погода в ближайшие часы и даже минуты? Не дано людям властвовать над морями, об этом остаётся мечтать.

Паустовский не ограничивается одним Чёрным морем, его взор направлен много куда. Читателю предстоит побывать на Карибах, не минует и необходимость побывать на островах Тихого океана. Когда станет ясно, как слаб человек, тогда наступит время обратиться к черноморскому побережью, пробежавшись по достопримечательностям Крыма. Особое внимание уделяется писателю Гарту (так назван на страницах Александр Грин). Дополнительно предлагается ознакомиться с бунтом на крейсере «Очаков» под руководством лейтенанта Шмидта.

Константин стремится лучше изучить водную стихию. Прежде он уже говорил, насколько ему нравится внимать составленным прежними поколениями мореплавателей лоциям. Но и он сам умел писать оные. То — предмет большого искусства, требующий внимательности к мельчайшим закономерностям. Самое основное, всегда трудно понимаемое, умение предугадывать ветер — редко возможное со стопроцентной точностью. Причина кроется не только в видимых явлениях и понимаемых умом скрытых, порою для ответа полагается спрашивать находящихся вдали от тебя людей. Ведь ветер зарождается далеко, приходит внезапно и уносится дальше. Нужно основательно задуматься, предполагая зарождение ураганов, что весьма важно для передвигающихся по морям и живущим на побережье людям.

Наблюдая за беседой Паустовского с Гартом о ветрах, читатель ещё не знает, с какими людьми вскоре решит говорить Константин. Повествование коснётся судьбы лейтенанта Шмидта, о котором на страницах «Чёрного моря» содержится важная информация. Ещё оставались очевидцы тех дней, хранящие в памяти воспоминание о случившемся в 1905 году восстании. Но кем был сам Шмидт? Паустовский показал его умным и обаятельным человеком, способным давать надежду и вести за собой. Бунт одного дня омрачился последующей казнью. Константин постарался разобраться, почему не удалось избежать высшей меры наказания. Суровая правда в том, что убийства бунтовщика желал сам Николай II, отдавший негласное распоряжение вынести Шмидту расстрельный приговор.

Истории сменяются на страницах, пока Паустовский настраивался на новый беллетристический сказ. Повествование о подводных обитателях переходит к примечательным эпизодам из жизни царских водолазов, неизменно силачей. Следом сразу о мониторах, обеспечивших северянам победу над южанами в гражданской войне Северных Американских Штатов, как таковые корабли захотели взять на вооружение в Российской Империи, не подумав, насколько важно иметь во флоте умелых моряков, а не добивавшиеся успехов суда, бесполезные без боевого духа ходивших на них отважных людей.

Осталось воспеть хвалу крымским красотам и рассказать историю про ещё одно геройство людей, случившееся в годы противостояния красных белым, когда царская армия теснила и загоняла в шахты, чтобы травить подобно крысам, не позволяя выйти на поверхность и остаться в живых. Доведённые до отчаяния теснотой, темнотой, жаждой и голодом, красные искали ходы, надеясь найти выход. И они его обнаружили, наполнили лёгкие свежим воздухом и смешали с пылью притеснителей, воздав за все накопившиеся у них обиды.

«Чёрное море» Паустовского о вышесказанном. Довольно полезный источник знаний, если читатель желает об этом знать. После прочтения лучше усвоится мысль не только о трудности умения понимать происходящие в природе перемены, но и о невозможности уразуметь побуждения самого человека, чья извечная борьба приносит разрушение и не даёт пользы человеческому роду.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: паустовский чёрное море критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Konstantin Paustovsky The Black Sea analysis, review, book, content

Источник

Чёрное море (повесть, рассказы, очерки, статьи)

Template:Карточка книги В творчестве Константина Георгиевича Паустовского много страниц посвящено Крыму. Паустовский часто бывал в Крыму, подолгу жил в Севастополе, Ялте, Коктебеле, работал здесь над своими произведениями.

В книгу вошли повесть «Черное море», рассказы, главы из автобиографической «Повести о жизни», а также очерки разных лет, статьи о Грине, Малышкине, Луговском.

Contents

Редакционная коллегия библиотеки [ edit | edit source ]

В. С. Вихров (председатель), П. Е. Гармаш, Л. К. Малин, М. И. Новикова, М. М. Педирко.

Художник А. И. Клименко.

Содержание [ edit | edit source ]

• Н. Тарасенко. Крымские страницы Паустовского
• Черное море. (Повесть)

• Морская прививка
• Парусный мастер
• Потерянный день
• Робкое сердце
• Бриз
• Встреча
• Черноморское солнце
• Синева
• Умолкнувший звук
• Песчинка

Из книги «Повесть о жизни»

• Пустынная Таврида
• Один только день
• Акрополь Таврический
• В глубине ночи

• Три страницы
• Керчь
• Малышкин
• Жизнь Александра Грина
• Крымская весна
• Бессмертное имя
• Воспоминание о Крыме
• Горсть крымской земли
• Заметки на папиросной коробке

Выходные данные [ edit | edit source ]

Паустовский Константин Георгиевич
ЧЕРНОЕ МОРЕ
Повесть, рассказы, очерки, статьи
Составитель Тарасенко Николай Федорович
Редактор М. Г. Мигунова.
Художественный редактор В. В. Купчинский.
Технический редактор Н. Д. Крупская.
Корректор Н. В. Губанова
Сдано в набор 7.IV 1973 г. Подписано к печати 11.VII 1973 г. Формат 84Х108 1/32. Объем: 10,25 физ. п. л., +5 вкл., 17,74 усл. п. л., 18,83 уч.-изд. л. Бумага типографская № 1. Тираж 100 000 экз. Заказ № 56. Цена 79 коп.
Издательство «Таврия», Симферополь, ул. Горького, 5.
Типография издательства «Таврида» Крымского обкома КП Украины. Симферополь, проспект Кирова, 32/1.

Крымские страницы Паустовского [ edit | edit source ]

Писать и печататься Паустовский начал с юных лет. Но настоящим литературная известность пришла к нему только после «Кара-Бугаза» (1932 г.). Эта одухотворенная повесть, в которой дерзкая меч-ГО художника сочеталась с трезвым расчетом естествоиспытателя, предназначалась для молодого читателя. Но очень скоро она стала книгой для всех.

О ней восторженно отзывались Горький, Ромен Роллан. В своей статье «Такие книжки очень нужны» Н. К. Крупская, упомянув о Майн-Риде и Купере, говорила: «Нам нужно создать столь же красочную художественную литературу, насквозь проникнутую нашей коммунистической идеологией, героикой нашего строительства. «Кара-Бугаз» пролагает путь в этом направлении. »

Можно сказать, что в этом же направлении пролагают путь и крымские произведения писателя, такие, как повесть «Черное море», рассказы «Морская прививка», «Потерянный день», «Парусный мастер». Вступительная главка «Черного моря» завершается такими замечательными словами, по существу определяющими внутренний смысл всего творчества Паустовского: Template:Цитата.

Как вспоминал впоследствии писатель, Крым был его литературной колыбелью. Попав на Южный берег четырнадцатилетним мальчиком, он тут слагал первые стихи. Крымскими впечатлениями во многом определено его первое крупное произведение — роман «Романтики» (1923 г.), сквозь экзотическую дымку которого проступают четкие и вполне реальные черты событий, лиц, пейзажей. Есть крымские страницы и в других произведениях Паустовского — в романах «Блистающие облака» (1929 г.) и «Дым отечества» (1944 г.). Но то, что он знал, думал о Крыме, вспоминая его героическое прошлое, мечтая о его будущем, с наибольшей полнотой и художественной силой воплощено в повести «Черное море», написанной в 1935 г. в Севастополе.

Интересно отметить, что едва ли не все крымские произведения писались как бы на месте событий, по свежим следам,— в Севастополе, Коктебеле, Ялте, и если не все, то многие персонажи имеют своих «прототипов», начиная с известного очаковца, бывшего минера, Федора Мартыненко, который выступает в повести «Черное море» под именем Кузьмы Дымченко.

Романтик по самой своей строчечной сути, Паустовский всякий раз, когда ему случалось приезжать в Крым, чувствовал себя здесь «на земле Грина». Начав с восхищенного подражания Грину в своих ранних вещах, Паустовский всю жизнь как бы держал его в своем сердце. Позднее, в некоторых своих произведениях, Паустовский вступает в творческий спор с Грином, пытаясь «примерить» гриновскую манеру к новым условиям и обстоятельствам.

Любопытна в этом смысле маленькая повесть Паустовского «Созвездие Гончих Псов». Автор использовал здесь свои крымские впечатления, в частности свое знакомство с Симеизской астрофизической обсерваторией. Но из самого текста об этом не очень-то догадаешься. По-гриновски необычны, «иностранны» имена героев, наступающие на обсерваторию солдаты. Далее в повести начинают действовать совершенно конкретные приметы, современные автору и читателю,— приметы гражданской войны в Испании. Выясняется, что обсерватория эта — французская, расположенная в испанских Пиренеях, и сразу, казалось бы, отвлеченное, с «гриновским» сюжетом повествование обретает реалистическую окраску, звучит вполне, как мы говорим, злободневно.

Паустовский «примерил» Грина и на своего персонажа Гарта из повести «Черное море».

И все-таки Гарт — не Грин. Это другой характер, еще один образ романтика. «Живой анахронизм» вначале, он уходит из повести с намерением бороться за будущее, о котором мечтает, уходит, обращенный лицом к своему времени.

Паустовский романтик я несомненный новатор. Его письмо совершенно свободно. В пределах одного произведения, хотя бы того же «Черного моря», можно найти и дневниковые записи, и географические описания, и, в соседстве с «чистой» беллетристикой, исторический документ. «Писать надо дерзко. Не думать о канонах, традициях, правилах. Только так приходит в искусство новое», — говорил он молодым авторам. И сам же, не дожидаясь исследователей, с предельной ясностью сформулировал как свое понимание искусства, так и свой творческий метод. Романтизм Паустовского достаточно хорошо уясняется из следующего авторского признания: «В жизни мне пришлось много действовать. Действие соединялось с жаждой наблюдений, разглядыванием жизни вблизи, как сквозь лупу, и стремлением придавать жизни (в своем воображении) гораздо больше поэтичности, чем это было на деле, от этого она наполнялась в моих глазах добавочной прелестью. Даже если бы я очень захотел, то не мог бы уничтожить в себе это свойство, ставшее, как я понял потом, одной из основ писательской работы».

Свойство таланта Паустовского, о котором сказано выше, в сочетании с его страстной любовью к природе, тонкой наблюдательностью, зоркостью писательского глаза, позволило писателю создать великолепные описания природы, проникнутые тонким лирическим звучанием. Множество крымских пейзажей большой познавательной и эстетической ценности, своеобразную летопись природы Крыма, создававшуюся на протяжении нескольких десятилетий, найдет читатель на страницах этой книги.

Пейзаж под пером Паустовского обретает как бы еще одно свойство, специально автором не предусмотренное. Мы чувствуем, что его описания гармоничны, в высокой степени совершенны; если их невозможно переиначить, не испортив, если невозможно убрать ни одного слова, не обеднив их, то тем более это относится,— и как бы само собой разумеется,— к предмету изображения, к самой природе. Известно, с какой остротой стоит сегодня вопрос о сохранении наших природных богатств. Но не все, возможно, помнят, что именно Паустовский одним из первых поднял этот вопрос на страницах печати, на страницах своих книг. О чем бы он ни писал — о том, как рубят леса или как мелеет красавица Ока по вине некоторых нерадивых хозяйственников, — он не мог писать об этом спокойно. В нем, Лирике, романтике, просыпался страстный публицист, борец и общественный деятель.

И как не вспомнить сейчас, в дни издания закона об охране природы, такое, прозвучавшее в свое время провидчески, заявление Паустовского: «Я думаю, нужен точный и строгий закон об охране земли, лесов, вод и самого воздуха нашей страны, ее животного и растительного мира. Нужно воспитывать у молодежи любовь и уважение к природе. Нужно предавать огласке все случаи поругания природы».

У Паустовского нет статей, специально посвященных проблемам Природы Крыма. Но по тому неизменному, глубокому и нежному чувству которым он всегда говорит о Крыме, можно понять, как дорог был ему здесь каждый куст, каждое дерево, «каждый поворот дороги». Вспомним размышления писателя Лобачева из романа «Дым отечества»:
Template:Цитата Мы слышим за этими словами голос самого автора.

Путешественник, испытавший на себе профессии солдата и матроса, рабочего, рыбака, учителя, журналиста, человек с перетруженным сердцем и давней тяжелой астмой, Паустовский в последние годы подолгу бывал в Крыму, в Коктебеле или в ялтинском Доме писателей, чаще всего весной. Небольшого роста, сутуловат, руки сильные, обнаженные по локоть и загорелые. Вот он неторопливо шагает по асфальтированной парковой дорожке, лицо большое, горбоносое, с резкими морщинами, углы крупного рта чуть опущены, выражение лица будто недовольное, даже хмурое, а подойдешь вплотную, увидишь, как беспомощно и смущенно он щурит глаза, если нет на них очков с толстыми линзами, и впечатление сразу меняется.

Добрый, снисходительный ко многим людским слабостям, беззащитный в своей воспитанности, он старался укрыться от энергичных поклонников, от назойливых просьб почитать чью-то рукопись и рекомендовать ее авторитетом своего имени, просто от праздных собеседников куда-нибудь в местечко поукромнее или затеряться в ялтинском уличном многолюдье. Вдруг очутится на причале в ряду любителей-рыболовов, знать не знающих, кто это рядом забрасывает свой «самодур», как зовется у них сия снасть без наживки, или «самолов», как более точно называл ее сам писатель. То сядет на прогулочный катер, примкнет к экскурсии па Ай-Петри, забредет на рынок.

Уже не было, как прежде, отважных пешеходных бросков, скажем, из Коктебеля горами и лесом на Старый Крым. И что удивительно: немудреные общедоступные вылазки последних лет давали ему материал совсем не «курортный». Появлялись новые страницы «паустовской» прозы, с интересными людьми, с неожиданным диалогом, с крымскими видами, теми самыми, что ежедневно перед глазами у всех нас; но вот — свежий штрих, оттенок, которого ты не заметил, настроение, которое этот пейзаж у тебя раньше не вызывал.

Потому что — это ведь как посмотреть: Template:Цитата.

Так Паустовский учит любви к своей земле и умению видеть красоту мира, нас окружающего. Исследователь, казалось бы мельчайших подробностей бытия, мастер детали, он помогает видеть жизнь широко, масштабно.

Источник