Частной собственности томаса мора

Томас Мор и его «Утопия»

Родоначальником утопического социализма нового времени считается великий английский гуманист Томас Мор. Он происхо­дил из зажиточной семьи потомственных горожан Лондона. Отец Т. Мора был известным юристом, королевским судьей, удостоившимся дворян­ского титула. Первоначальное образование Мор получил в грам­матической школе Св. Антония. Затем последовало около двух лет учебы в Оксфордском университете, откуда по воле отца Т. Мор перешел в одну из юридических школ Лондона и по ее окончании стал адвокатом. Он пользовался исключительным авторитетом как юрист. Томас Мор выполнял важные дипломатические поручения короля. Он избирался членом парламента и спикером палаты общин. В 1525-1532 гг. он занимал высокий пост лорда-канцлера Англии, смело выступая против чрезмерных требований короля об утверждении новых налогов.

20-30-е годы XVI в. были временем наступления Реформации в Англии. Мор отказался поддержать Генриха VIII, стремившего­ся возглавить реформационное движение и таким образом упро­чить абсолютистские порядки. Он отчетливо сознавал социальные последствия королевской реформации. Секуляризация церковных земель означала новые огораживания, рост нищеты крестьянства и обогащение хищных представителей буржуазии и нового дво­рянства. Чувство социальной справедливости руководило Мором, ставшим в оппозицию к монарху. И он поплатился за это жизнью. 6 июля 1535 г. Томас Мор был казнен по обвинению в «госу­дарственной измене».

Гуманистическое мировоззрение Томаса Мора формировалось уже в студенческие годы в кружке видных оксфордских ученых. Знание древнегреческого языка дало возможность Мору познакомиться с произведениями античных философов, историков, писателей — Платона, Аристоте­ля, Плутарха, Лукиана. Среди довольно обширного творческого наследия Т. Мора главным творением, обессмертившим своего создателя, стала его «Весьма по­лезная, а также и занимательная, поистине золотая книжечка о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия». Название «Утопия» (в переводе с греческого — несуществующее место) вошло в определение самостоятельного течения социали­стической мысли.

Книга родилась из наблюдений и осмысления Мором окружав­шей его действительности, полной глубоких социальных конфлик­тов. По мнению И.Н. Осиновского, именно английская действительность XVI в. определила формирование взглядов Мора, что дает основание рассматривать «Утопию» в самой тесной связи с его практической и писательской деятельностью. В то же время как произведение общественной мысли «Уто­пия» создавалась не на пустом месте. В ней прослеживается влияние «Государства» Платона и в особенности идеи уничтоже­ния частной собственности и общности имущества.

Основное содержание первой книги «Утопии» составляет кри­тика социальных и политических порядков, господствовавших в современных Мору европейских странах, и в первую очередь в Англии. Вторая книга его сочинения посвящена описанию идеального государства Утопии.

Талантливый юрист, хорошо разбиравшийся в хитросплетени­ях имущественных отношений феодального общества, искусный дипломат, Т. Мор благодаря гуманистическим убеждениям не стал правоверным защитником феодального строя. Он обличал наибо­лее кричащие пороки европейских монархий. Контраст между богатством немногих и массовой нищетой, вскрытый Мором, не соответствовал, по его убеждению, разумным законам человече­ской природы. Он указывал на конкретные причины, порождав­шие социальную несправедливость. При этом Мор обнаруживал глубокое для своего времени понимание материальных основ общественных противоречий.

Мор восстал не только против «произвола богачей», но и про­тив «чрезмерной власти королей», которые за мзду раздавали должности. Он обвинял их в разорительных для народа последствиях феодальных усобиц и внешних завоеватель­ных войн.

Он не ограничивался анализом отдельных причин, порож­давших социальные бедствия, Он указал па главную и общую причину — господство частной собственности. Размышляя над платоновскими идеями о равенстве во всем как гарантии общес­твенного благополучия, Мор высказывал сомнения в осуществимо­сти такого равенства «…там, где у каждого своя собственность»: «Повсюду, где есть частная собственность, где все измеряют деньгами, там едва ли когда-нибудь будет возможно, чтобы государство управлялось справедливо или счастливо». Английский гуманист отказывался признавать «удачным» порядок, при котором «все распределяется между совсем немногими», в то время как остальные «вовсе несчастны». В итоге Мор решительно высказался за уничтожение частной собственности. Это и состави­ло существенную черту его утопического идеала коммунистическо­го общества.

Основанный на общественной собственности строй Утопии с необходимостью возлагал на всех людей обязанность трудиться. Ликвидация паразитизма и привлечение всех членов общества к производитель­ному труду делали возможным достижение изобилия и полное удовлетворение их материальных нужд. Осуждая нормы английского трудового законодательства того времени, Мор подчеркивал, что в Утопии люди работают лишь шесть часов в сутки, а остальное время они посвящают изучению наук, занятиям музыкой и другими искусствами или развлекают себя беседами и играми. Т. Мор считал подобный порядок вещей возможным и разумным, т.к. в Утопии нет частной соб­ственности и отношения между городом и сельской округой основаны на взаимной трудовой поддержке. Таким образом он пытался решить проблему преодоления противоположности меж­ду городом и деревней, между физическим и умственным трудом.

Денежное обращение в силу сложившейся ситуации станет ненужным. Мор предсказывал, что в будущем «из золота и серебра не только в общих дворцах, но и в частных домах будут делать ночные горшки и всякие сосуды для нечистот». Основная хозяйственная единица Утопии — семья. Однако семья утопийцев необычная: она формируется как по принципу родства, так и в соответствии с профессиональной принадлежно­стью ее членов. «По большей части каждого выучивают ремеслу старших, ибо к этому чаще влекутся они от природы. Если же кого-либо привлекает к себе иное занятие, то его принимает другое семейство.

Принципам равенства и справедливости, провозглашенным Мором, противоречит существование в Утопии рабства. Рабы нужны утопийцам, чтобы избавить граждан от тяжелого и грязно­го труда. К таким видам труда относятся обслуживание при общественных трапезах, убой и свежевание скота, ремонт дорог, очистка рвов, рубка деревьев, перевозка дров и т.д. Наряду с рабами в Утопии имеются свободные граждане, которые берут на себя неприятные работы из религиозных мотивов, как особый вид служения обществу. Удельный вес рабов в общественном производстве Утопии незначителен. Основными производителями являются полноправ­ные граждане. Рабство, по утопическому плану Мора, должно решить проблему «неприятного труда». Оно служит также мерой наказания за уголовные преступления и средством трудового перевоспитания».

Опираясь на идеи Аристотеля, Т. Мор предло­жил оригинальную модель политической системы общества. Уто­пия представляет собой федерацию пятидесяти четырех городов. Во главе каждого города стоят правитель и сенат. Федеральный сенат находится в столице — Амауроте. Граждане ежегодно изби­рают и присылают в амауротский сенат по три представителя. Это старые и умудренные опытом граждане, призванные обсуждать общие дела острова.

Принцип централизма сочетается в утопийском государстве с демократическими началами. Все важные вопросы предвари­тельно обсуждаются в каждой семье. Затем особые должностные лица — сифогранцы, ежегодно избираемые по одному от 30 се­мейств (хозяйств), обсудив дело с гражданами, совещаются друг с другом и объявляют свое решение сенату. Таким образом народ через своих представителей контролирует деятельность сената.

Народ сам выдвигает кандидатов в правители городов, а сифогранты путем тайного голосования выбирают из них наиболее пригодного. Помимо сифогрантов, представляющих категорию низших должностных лиц, граждане избирают высших магистра­тов — траниборов. Они являются ближайшими советниками пра­вителя. Высшие должностные лица и сам прави­тель в Утопии избираются из числа ученых. Мор ссылается при этом на авторитет Платона, утверждавшего, что «государства только тогда будут счастливы, когда царствовать станут филосо­фы».

Утопийская демократия предполагает упрощение законода­тельства. Государством, указывает Мор, весьма успешно управля­ют с помощью малочисленных законов, отличающихся ясностью, простотой и справедливостью. Поэтому в Утопии в законах разби­рается каждый и нет нужды в особом сословии юристов.

Анализируя представления Т. Мора о политическом устройстве общества, исследователи подчеркивают, что утопийская демокра­тия резко контрастирует с системой правления феодальных абсо­лютистских государств, основанной на назначении чиновников сверху и засилье бюрократии.

Т. Мор считал строй Утопии наилучшим с точки зрения земных интересов людей. Он стремился дать рационалистическое обосно­вание своего общественного идеала. Религия, сохраняющаяся в Утопии, очищена от всего, что противоречит разуму: от суеве­рий, вымыслов и «басен». Мор бросил вызов господствовавшей католической церкви, введя в утопийском госу­дарстве систему выборности священников.

В рационализме английского гуманиста проявляется идеалистический характер. Мор считал, что уничтожение частной собственности и переход к обществу справедливости возможны посредством разумных реформ, проводимых просвещенными пра­вителями. Так, объясняя происхождение Утопии, Мор поведал о легендарном основателе государства, мудром правителе Утопе, который привел грубый и дикий народ к просвещению.

Противоречия в социально-политическом учении Т. Мора в ко­нечном счете были обусловлены своеобразием исторических усло­вий, в которых жил и творил английский мыслитель. В его время отсутствовали предпосылки для тех кардинальных общественных преобразований, которые вели бы к устранению эксплуатации и социального неравенства.

При всем том «Утопия» сразу же стала выдающим­ся явлением общественно-политической мысли. Многие гуманисты придерживались мнения, что Т. Мор превзошел античных мыслителей, на которых они равнялись.

Источник

История социалистических идей. «Утопия» Томаса Мора. К 500-летию со дня первого издания

В 1516 году, в бельгийском городе Лувене была издана книга под названием «Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и новом острове Утопия». Влияние этой книги в последующие века переоценить невозможно. За «Утопией» последовала целая серия произведений, посвящённых изображению совершенного общества — «утопий» с маленькой буквы. Именно к ней, к удивительной книге Томаса Мора восходят все социальные и нравственно-эстетические утопии XVII—XIX веков.

Томас Мор (1478—1535) — старший сын королевского судьи в Лондоне, получил образование на высшем для XVI века уровне — окончил Оксфордский университет.

По желанию отца Томас занялся правом. Он стал адвокатом, прославился остроумием, красноречием и справедливостью. Избирался в парламент, затем стал судьёй, помощником шерифа.

По поручению купечества ездил во Фландрию (ныне это часть Бельгии) вести торговые переговоры. В Бельгии и писалась «Утопия», там же вышло первое издание.

Книга построена в форме диалога самого автора и некоего Рафаила Гитлодея, путешественника, спутника Америго Веспуччи. Много странствуя, Гитлодей посетил множество государств, в том числе и остров под названием Утопия.

Но рассказу об Утопии посвящена вторая часть книги, в первой же говорится о положении в Англии. А в Англии в то время говорили, что «овцы пожирают людей». Действительно, эти мирные животные невольно оказались врагами десятков тысяч крестьян. Цены на шерсть тогда непрерывно росли, и разводить овец стало выгоднее, чем выращивать хлеб. Землевладельцы захватывали общинные выгоны, всякими способами пытались отобрать у крестьян их наделы. Дворяне силой сгоняли крестьян, разрушали их дома, уничтожали целые деревни. Отнятая у крестьян земля обносилась изгородью.

Не находя ни работы, ни приюта бывшие крестьяне бродили по дорогам Англии. Они тысячами гибли от голода и болезней. Правительство издавало жестокие законы против бродяг и нищих. Если бродяга попадался в первый раз, его били кнутом, «пока кровь не заструится по телу». Если он попадался во второй раз, ему отрезали уши и ставили на лице клеймо раскалённым железом. В третий — вешали. В первой половине XVI века в Англии было казнено более 70 тысяч человек.

Так начинались капиталистические отношения в Англии. Так пятьсот лет назад зарождалась англосаксонская цивилизация, теперь пытающаяся диктовать свои порядки всему миру.

Чуткий и отзывчивый к чужой беде, Томас Мор сурово осудил огораживание и кровавые законы против бродяг и нищих. «Ваши овцы, — рассказывает Гитлодей, — обычно такие кроткие, довольные очень немногим, говорят, стали такими прожорливыми и неукротимыми, что поедают даже людей, разоряют и опустошают дома и города». Историю про хищных овец, «пожирающих» людей, использовал Карл Маркс в первом томе «Капитала».

Великий мыслитель-гуманист, Томас Мор не мог не задумываться, в чём причина страданий народных. В жадности богатеев — так считает Гитлодей (и Томас Мор), в непреодолимой жажде роскоши, золота, в деньгах, в ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ, прежде всего.

Именно в той идеальной стране — Утопии, которую описал Томас Мор во второй части книги, нет частной собственности и эксплуатации одних людей другими, нет ни богатых, ни бедных. Все жители обязаны трудиться.

Хотя утопийцы работают только шесть часов в день, у них достаточно продуктов — ведь здесь нет бездельников и лентяев. Утопийцы не нуждаются в деньгах — из общественных складов жители страны получают всё, что им нужно. В свободное время утопийцы занимаются наукой, искусством, физической культурой.

У жителей Утопии всегда открыты двери домов — на острове нет воровства. Чтобы не возникало жадности, они каждые 10 лет меняются своими домами и вещами. Утопийцы презирают деньги: драгоценные камни служат у них игрушками для детей, а из золота делают цепи для преступников.

Верил ли сам Томас Мор, что такое общество возможно? Если исходить из названия острова, на котором Мор разместил свою страну счастливых людей — Утопия — в переводе с греческого «несуществующее место» — то нет. Не случайно последующие пять столетий слово утопия обозначало несбыточную, неосуществимую мечту.

Однако принял же Томас Мор предложение английского короля Генриха VIII и пошёл к нему на службу. Видимо, Мор надеялся на благожелательность короля, возможно, в глубине души надеялся, что Генрих VIII, следуя советам Мора, захочет превратить Англию в образцовую страну.

Томас Мор быстро продвигался по служебной лестнице. В 1529 году он стал лорд-канцлером, вторым человеком в государстве. Ненадолго стал — на три года. Будучи католиком и, соответственно, сторонником верховной власти папы, Томас Мор отказался дать присягу королю как «верховному главе» англиканской церкви, после чего был заключён в тюрьму, обвинён в государственной измене и казнён.

Мыслители многих странах были представителями утопического социализма. В Англии идеи Мора уже после Английской революции 1640 года были подхвачены Джерардом Уинстэнли (1609—1652).

Он создал революционный памфлет «Закон свободы». Уинстэнли подобно Мору предлагает тщательно проработанную во всех деталях схему — и даже конституцию — желанного для бедняков жизнеустройства. Главное для него — организация производства (по семейному принципу) и распределения (только из общественных складов и в соответствии с разумными потребностями). Самое страшное и для Мора и для Уинстэнли — это бацилла стяжательства. Поэтому купля-продажа влечёт за собой по «Закону свободы» тягчайшие кары вплоть до казни.

Но, в отличие от Мора, для Уинстэнли уравнительный коммунизм — не мечта, а реальная программа пересоздания общества на началах справедливости. Выполнение своей программы Уинстэнли связывал с желанием и волей просвещённых правителей.

Однако не будем забывать, что Уинстэнли и его друзья, и единомышленники жили на самом гребне революции. Ещё не рассеялся дым сражений, и потому они не только просят, убеждают вождей буржуазии (в частности, Кромвеля), но и требуют немедленного осуществления своего проекта. А суть его ни много, ни мало в уничтожении частной собственности — первоначально частной собственности на землю. Причём не в сказочной «Утопии», не в отдалённом будущем, а здесь, в Англии — и немедленно.

Заметим, дистанция между мечтой и её практическим осуществлением в воображении Уинстэнли почти неуловима. Ещё немного, ещё чуть-чуть.

Но ни Английская буржуазная революция, ни Великая французская буржуазная революция не привели к улучшению положения народных масс.

В Англии и в XVIII веке овцы продолжали «поедать людей». Огораживание продолжалось. Всего со своих наделов было согнано 1,5 миллиона людей.

Рост фабричного производства в передовых странах Западной Европы в XIX веке сопровождался разорением ремесленников, безработицей и ухудшением положения рабочих. Бедствия рабочих и ремесленников особенно усиливались в годы экономических кризисов.

Те чувства, которые волновали Томаса Мора — сострадание к изнурённой непосильным трудом бедноте, возмущение праздной роскошью богачей — и в XIX веке побуждали наиболее передовых людей искать выход, чтобы покончить с бедствиями народа и вопиющей несправедливостью буржуазного общества.

Такими людьми были социалисты-утописты Сен-Симон, Фурье и Оуэн.

Такими людьми были Маркс и Энгельс — основоположники научного коммунизма.

Задачу построения нового общества, общества без эксплуатации и нищеты бедняков, без расточительства богачей поставили перед собой и начали выполнять её русские большевики. В 1917 году, через 401 год после опубликования «Утопии».

Сила воздействия «Утопии» и на общественную мысль, и на исторический процесс уникальна. Многое из того, что произошло в XX веке в России — да и во всём мире — восходит к удивительной книге Мора. Конечно, понадобились столетия, а главное — появление и возмужание пролетариата, формирование и укрепление коммунистических партий.

Не случайно имя Томаса Мора было высечено на знаменитом обелиске в Александровском саду — решением Ленина.

Свою деятельность по руководству страной большевики начали не с организации массового террора, как считает В.Путин, а с принятия II Всероссийским съездом Советов Декрета о земле. Декрет провозгласил отмену частной собственности на землю, недра, леса, воды, то есть её национализацию. Купля-продажа земли была запрещена, устанавливалось уравнительное землепользование: земля между крестьянами делилась по едокам или по числу трудоспособных.

Советская власть сразу взяла под контроль государственный банк, в декабре 1917 года национализировала все частные банки.

14 ноября на всех предприятиях был установлен рабочий контроль над производством и распределением, а в ответ на саботаж буржуазии началась ускоренная национализация. В конце 1917 — начале 1918 годов были национализированы сотни промышленных предприятий.

Уже на четвёртый день своего существования Советская власть узаконила 8-часовой рабочий день, в декабре были приняты декреты о страховании в случае безработицы и болезни.

Так началось воплощение в жизнь социалистических принципов Утопии. Не на отдалённом острове, не в городе в неведомой стране («Город Солнца» Кампанеллы), не в обособленных общинах, которые создавали социалисты XIX века, а в крупнейшей по территории стране мира с населением в 190 миллионов человек.

Разумеется, задачи немедленного построения коммунизма никто не ставил. Ставилась цель — построить социализм, общество без частной собственности, с плановой организацией народного хозяйства, с распределением по труду. Общество, которое, по словам Карла Маркса, сохраняет родимые пятна капитализма.

Необходимо было уничтожить эксплуатацию человека человеком, построить экономический фундамент социализма, заменить капиталистическую собственность на орудия и средства производства общественной собственности, перевести крестьян — мелких собственников — на рельсы коллективного производства. Для решения этой задачи требовался длительный отрезок времени.

Но начавшаяся Гражданская война и иностранная военная интервенция поставили вопрос по-другому. Осенью 1918 года Советская республика стала единым военным лагерем. Была национализирована не только крупная, но и средняя, а к концу Гражданской войны даже мелкая промышленность. У буржуазии экспроприировали недвижимость (дома и др.), её привлекли к обязательному труду.

Сосредоточив в своих руках промышленные и продовольственные товары, государство взяло на себя и их распределение. Деньги обесценились, поэтому заработная плата рабочим и служащим выплачивалась натурой — им выдавался продовольственный паёк. Была отменена плата за квартиры, коммунальные услуги, транспорт, газеты и т. д.

Началось массовое формирование коммун — снизу, трудящимися под влиянием идей коммунизма. Коммуны того времени были коллективными хозяйствами, как производственными, так и потребительскими, бытовыми с полным обобществлением средств производства, далеко идущей общностью средств потребления и уравнительным распределением.

Таким образом, идеи Томаса Мора, высказанные им в «Утопии», — обязательность труда для всех, замена торговли организованным и уравнительным распределением, бесплатность услуг, оказываемых государством — проявились в Советской России через 400 лет после написания книги.

Принято считать, что политика «военного коммунизма» была вынужденной в условиях разрухи, тяжёлой войны. На мой взгляд, это так и не совсем так. «Военный коммунизм» был и следствием представления руководителей большевиков — и в конце Гражданской войны — о возможности быстрого перехода к плановому функционированию полностью обобществленного производства и бесплатному коммунистическому труду. Так, широкомасштабная национализация средних и мелких предприятий началась, когда Гражданская война заканчивалась — в декабре 1920 года. В декабре же была отменена оплата населением продовольствия, товаров и коммунальных услуг, а в феврале 1921 года рассматривался вопрос об отмене денег.

В.И.Ленин писал в октябре 1921 года: «. Мы рассчитывали, — или, может быть, вернее будет сказать: мы предполагали без достаточного расчёта — непосредственными велениями пролетарского государства наладить государственное производство и государственное распределение продуктов по-коммунистически в мелкокрестьянской стране». (Ленин В.И. К четырёхлетней годовщине Октябрьской революции // Полн. собр. соч. Т. 44. С. 151).

Чуть ранее, осенью 1920 года, с Лениным встретился выдающийся английский писатель и публицист Герберт Уэллс. «Кремлёвский мечтатель» — так он назвал Ленина. И жизнь, кажется, подтвердила мнение английского писателя, автора не только научно-фантастических романов, но и литературных утопий.

Попытки расширить практику военного коммунизма в условиях мирного времени встретили сильное сопротивление крестьян и значительной части рабочих. Крестьяне и рабочие требовали отменить продразвёрстку, разрешить свободную торговлю и отчасти денационализировать промышленность.

Как писал Ленин в той же статье: «Жизнь показала нашу ошибку. Потребовался ряд переходных ступеней: государственный капитализм и социализм, чтобы подготовить — работой долгого ряда лет подготовить — переход к коммунизму». (Там же).

В период НЭПа в страну вернулись частная собственность на средства производства, денежная система, свободная торговля. У государства остались собственность на землю, важнейшие отрасли тяжёлой промышленности, электроэнергетика, внешняя торговля.

Остались, правда, коммуны. С возвращением товаро-денежных отношений большинство из них распалось. Обнаружилось преимущество других форм объединения крестьян — товариществ по обработке земли.

Теперь, в наше время, казалось бы, всё понятно: нельзя на примитивной экономической базе построить высшие коммунистические отношения… Но!

Бабушка моей жены, родом с Тамбовской области, вдова с тремя детьми, выжила в начале двадцатых годов только благодаря тому, что жила в коммуне.

А Уэллс через четырнадцать лет после посещения Советской России, в 1934 году приезжает в СССР. Встречается со Сталиным. И отмечает, что страна разительно изменилась по сравнению с 1920 годом. «…Я видел счастливые лица здоровых людей» — вот что говорит Уэллс.

Страна, действительно, разительно изменилась по сравнению с 1920 годом. 1934 год — это был второй год Второй пятилетки. К этому времени страна из аграрной превратилась в индустриальную. СССР стал страной крупного коллективного сельского хозяйства. Благодаря широкому развитию государственной и кооперативной торговли почти полностью была устранена частная торговля. «Капиталистические элементы города и деревни разбиты, фундамент социалистической экономики построен, победа социализма в СССР обеспечена» — так оценил положение в стране в январе 1933 года Пленум ЦК ВКП(б).

Можно ли считать общество, существовавшее в СССР с середины 30-х годов и по 1991 год воплощением идей Томаса Мора?

Я думаю, отчасти всё же можно.

«Здесь же, где всё принадлежит всем. никто не сомневается в том, что ни один честный человек не будет ни в чём терпеть нужды, стоит только позаботиться о том, чтобы общественные магазины были полны. Тут не существует неравномерного распределения продуктов, нет ни одного нуждающегося, ни одного нищего, и, хотя никто ничего не имеет, тем не менее, все богаты. Действительно, может ли быть лучшее богатство, как лишённая всяких забот, весёлая и спокойная жизнь? Тут не надо тревожиться насчёт своего пропитания, не приходится страдать от жалобных требований жены, опасаться бедности для сына, беспокоиться о приданом дочери. Каждый может быть спокоен насчёт пропитания, как своего, так и всех своих… Далее, о потерявших работоспособность утопийцы заботятся нисколько не меньше, чем о тех, кто работает теперь». Так писал в своём произведении.

И во времена социализма не было нищих, и честный человек (не лентяй, не пьяница) был уверен и в своём благополучии, и в будущем детей. И потерявшие работоспособность были обеспечены государством.

Правда, в СССР существовали товарно-денежные отношения, и каждый не получал потребное для жизни прямо на складах, а покупал на заработанные деньги.

Вопрос коммунистического, то есть бесплатного, распределения по потребностям у многих вызывает вопросы, сомнения. Но в СССР услуги систем здравоохранения и образования были бесплатны. В нынешней буржуазной России фактически стали товаром.

Буржуазные преобразования в Англии начались с того, что во время огораживания жилища крестьян разрушались, а сами они с детьми выбрасывались на улицу.

В Советском Союзе квартиры предоставлялись бесплатно. Бездомных практически не было.

Библиотечная система в СССР давала бесплатный доступ к огромным книжным богатствам и периодическим изданиям. С конца 70-х годов учебники в школах учащимся выдавались бесплатно.

И многое другое в стране Советов было для людей труда, если не бесплатным, то значительно ниже себестоимости.

Но почему же тогда граждане СССР двадцать пять лет назад отказались от этой «лишённой забот, весёлой и спокойной жизни»?

Всё же не всем нам в XXI веке понравилось бы в Утопии Томаса Мора. Утопийцы питались сытно, а одевались скромно — получали одно платье на два года, причём одинакового цвета и фасона. Для английского бедняка и одно платье на два года тогда было роскошью.

И после войны наша страна — деревня в особенности — ходила сплошь в кирзовых сапогах и ватниках.

Но пришло другое поколение. Для него не только дореволюционные порядки, но и тяжёлый послевоенный быт стал историей. И то, что для человека XVI века было недостижимой мечтой — спокойная, обеспеченная жизнь — для советских людей 70—80-х годов стало привычным. Захотелось иметь в собственности автомобиль, свободно распоряжаться своей квартирой, свободно ездить в Турцию, Испанию и т. д. Куда-то исчезла массовая тяга к знаниям, к культуре, которая была у первого послереволюционного поколения, зато росла тяга к вещам.

Социализм в СССР и в странах Восточной Европы потерпел поражение. Но это поражение временное. Я глубоко убеждён, что социалистические идеи обязательно будут востребованы с учётом принципиально более высокого уровня развития производительных сил. Нет никаких оснований считать закрытыми проекты попыток построить справедливое общество без частной собственности, без нищих и богатеев

Конечно, не всё так просто. «Мировая история — величайшая поэтесса. », — писал Ф.Энгельс, имея в виду массу неожиданных её поворотов, непредсказуемых ходов.

Капитализм, который, казалось, наш народ выбрал в начале 90-х, предстал перед нами в своём безобразном виде. Да, овцы у нас не пожирают людей, но на трудящихся обрушилась такая масса проблем, что годы социализма для людей — сам слышал такие разговоры — кажутся раем.

Речь идёт не о повторении тех форм социализма, который был в СССР и в странах Восточной Европы. Нам нужен обновлённый социализм, гармонично соединяющий как общественные интересы — государственную собственность на землю, её недра, леса, важнейшие отрасли промышленности, новые технологии планирования, влиятельный государственный банк, так и экономическую и социальную активность людей. Я имею в виду, как народные предприятия, так и кооперацию, и частный сектор.

Понятно, это будет только первой ступенькой к такому обществу, о котором мечтали великие мыслители прошлого.

А лучше всего самим прочитать «Утопию». Подумать.

Источник