Сцены у моря
#1 Sullivan
.jpg)
Сцены у моря
A Scene at the Sea
1991
IMDb
Режиссер: Такеши Китано
Сценарист: Такеши Китано
В ролях: Куроудо Маки, Хироко Осима, Сабу Кавахара.
Оффициальное название фильма дословно переводится как «тем летом было самое спокойное море«. Хорошее название, которое достаточно точно передает атмосферу фильма. Очень нетипичное кино для Китано, снятое сразу после «Жестокого полицейского» и «Точки кипения», в которых центральные позиции занимали жестокость и насилие.
Фирменный стиль Китано остался. Долгие паузы, много статичных кадров. Китано часто говорил в своих интервью, что для него истинная природа кино — немая. Ему не нужны слова, чтобы рассказать историю. Более того, он считает, что от скудных диалогов выигрывает не только визуальный ряд, но и сами диалоги. Очень по-японски.
В фильме, где практически нет слов, музыка занимает особое место. Это первая совместная работа Китано и Хисаиши, после которой они уже никогда не расстанутся. В 1992 году Дзё Хисаиши получит самую престижную японскую награду за музыку, написанную к этому фильму.
Сложно снять мелодраматическое кино о глухонемом мусорщике, который мечтает оседлать волны, и его глухонемой подруге Такако, которой просто нужно быть рядом с Шигеру, и не скатиться при этом в морализаторство, слезовыжимание, или же наоборот ─ в холодную художественную созерцательноть. У Китано получилось. Здесь нет места размышлениям о тяжкой судьбе глухонемых и голливудского «yes you can!», но есть любовь к морю, упорство в достижении цели, простое человеческое счастье и шум прибоя, который Шигеру никогда не услышит.
Изменено: Sullivan, 14 Октябрь 2012 — 19:24
#2 Извр
Самое главное — настроиться на неторопливость истории. Впрочем, истории как таковой тут и нет. Есть глухонемой парень и его одержимость сёрфом.
Много статики, много моря. Но при всём этом Китано удалось показать очень лиричную жизненную зарисовку, в которой нашлось место и драме и юмору.
#3 Verit
Иногда ради того, чтобы принизить сюжет фильма, некоторые индивидуумы специально утрамбовывают его в два-три слова. Типа этого. А здесь фильм — натурально такой. И не стесняется.
Ну правда, некий глухонемой внезапно решил заняться сёрфингом, с горем пополам научился, выступил в каком-то чемпионате и внезапно помер . И я не опускаю какие-то важные детали. Это действительно абсолютно все осмысленные сюжетно действия в фильме. Остальные либо вообще являются декорацией, никак не относящейся к сюжету, либо совершенно бесполезны, поскольку ровно ничего не меняют.
В отсутствие мяса фильм под завязку набит водой. Буквально. Большая часть хронометража уходит на статичные планы моря, статичные планы незрелищно катающихся сёрферов, статичные планы как кто-то куда-то идёт, статичные планы как кто-то кидает мусорные мешки в мусоровоз и, конечно же, статичные планы как кто-то сидит и смотрит на море.
И даже при этом значимые события происходят вообще за кадром. Нам скрупулёзно покажут, как главный герой десятки раз падает с доски, но показать, как он становится лучше, настолько, чтобы достойно выступить в чемпионате — ниже достоинства фильма. Нам даже толком не показывают, что он хотя бы научился на ней стоять. Обо всём надо догадываться. Есть совершенно дебильная сцена, где главгерой появляется из-за кадра возле какого-то дома, доходит до середины, разворачивается и уходит обратно. Всё, разумеется, в реальном времени. О том, что в этом доме живёт его подружка, мы узнаем через несколько минут, когда он придёт туда во второй раз. Что делает первый визит просто вопиюще бессмысленным.
Говно. Многие это называют созерцанием. Я называю поебенью.
Источник
О ПОЭТИЧНОМ ФИЛЬМЕ ТАКЕШИ КИТАНО — СЦЕНЫ У МОРЯ
Что можно сказать про фильм японского режиссера Такеши Китано сцены уморя? Для Такеши Китано , известного скорее фильмами посвященными японскому криминалу (фильмами весьма жестокими), фильм на первый взгляд, довольно странный — на удивление добрый, и мягкий , хотя и не наивный, что его и отличает от китайских или индийских фильмов. Странным фильм кажется не только добротой, искренностью, мягким, чарующим романтизмом, и деликатным юмором японского режиссера, но и тем, что фильм обходится практически без сюжета, без диалогов, (если под таковыми не считать ничего не значащие реплики людей из окружения главного героя, который родился глухонемым), можно даже подумать, что это возврат к немому кино. Да и главный герой, (если не считать главным героем фильма — море), не случайно является глухонемым, как и его глухонемая подруга. В фильме почти нет сюжета, (по крайней мере внешнего) за то есть сцены. Потому может быть, кстати фильм так и назван Сцены у Моря. В отношениях героя и его подруги нет красивых слов и объятий, однако, в фильме они выглядели бы пожалуй, лишними. Может быть, дело в том, что японское (а говоря шире, дальневосточное) мышление — мышление иероглифное. Язык фильма Китано — не столько язык невыразимого, сколько , я бы сказал, язык чего то, непостижимого.
Непостижимо море, непостижимо как сама любовь. Пока глухонемой парень по имени Шигеру , отправляется к морю, поначалу в безуспешной попытке научиться серфингу, (по пути к морю терпя насмешки соседских парней, кидающихся в него камнями), каждый раз сопровождающая его подруга, просто молча и мечтательно глядит на него, и ждет. Что она представляет, в глубине своей души, что она видит? Может быть , она представляет свою любовь и себя саму морем, мечтая им стать для своего нечастного парня. А может быть, просто его ждет. А потом, оба они уходят. Эта сцена повторяющаяся несколько раз, и составляет сюжет фильма, если не считать отдельных сцен, поставленных удивительно по поэтичности и красоте, (особенно сцены в транспорте, еще сцены ревности и примирения) Эти сцены могут вызвать слезы, хотя фильм не является японской слезовыжималкой, наподобие Титаника.
Не назовешь этот фильм и чувтсвенно- сентиментальным.
Фильм молчалив. Потому что это не Америка, а Япония, где не нужно слов, и объятий, достаточно безмолвия и моря. Восточные фильмы характеризуют не откровенные краски,а оттенки переходов. Мышление восточное не откровенное а прикровенное.Поразительно красива и музыка к этому фильму, которую написал известный композитор Дзё Хисаиси. Фильм не относится к фильмам от которых хочется жить, это не Грин, и море в фильме, к которому отправляются двое — не гриновское море. Не относится он и к фильмам после которых хочется сказать, вот есть же в мире любовь. Это фильм, о котором можно сказать, что даже в этом жестоком мире есть доброта.Хотя, с другой стороны, есть потому что ее нет.
А почему доброты в этом мире нет ?
Может быть, потому что в мире вообще ничего нет. С точки зрения учения буддизма (как в классической, так и в японской версии) есть скорее некое восточное ничто, или изначальная Пустота. Что бы ее понять нужно онеметь, перестать слышать мир, родившись глухонемым и отстраненным, каким и родился главный герой. А с другой стороны, как раз потому, что в заполненном цивилизацией и отношениями мире остается хотя бы пустота, она и заполняется добротой, со стороны тех, кто способен ее заполнить.
Всегда в мире остнется место доброте.
Наконец, эта пустота заполняется любовью, и именами тех кто в этом мире обрел друг друга.
Глядя на эту картину, (с одной стороны поэтичную, с другой стороны нарочито бытовую и незамысловатую) , понимаешь, что японское общество отличается от общества и западного и русского, и даже общества ближневосточного. Глухонемой парень, в конце концов вызывая в начале лишь одни усмешки, вскоре вызывает уважение своим упорством — у товарищей из таких же низов, как и главный герой фильма.
Это очень важная черта японцев: уважение к упорству, к чьей-то воле, хотя и не это является в фильме главным.
К слову сказать, японское общество самое иерархичное общество в мире, хотя в нем и нет натурализма индийской кастовости. Именно скорее иерархичное, чем кастовое общество, в котором бедный никогда не станет пить чай с богатым, (для примера даже в России это чаепитие можно все-таки представить, правда если бы на столе был не один чай, а кое что и покрепче.)
Однако, с другой стороны и бедный человек — человек.
Тем более, человек глухонемой. Тот глухонемой , который указует на некую беду, и тем самым и на некую дыру в человеческом социуме, или даже в мироздании, на дыру ничто, которое и является по восточному учению изначальным. Иными словами, японское общество скорее является иерархичным, чем кастовым, в том числе и потому, что в нем остается место состраданию, в отношении того кто оказался на самом низу социального дна, если осторожно подытожить этот разговор, касаясь такого сложного вопроса, как японское общество.
Поскольу, Япония очень закрытая страна.
Прелесть этого фильма заключается и в том, что море являет не столько образ социума, (в котором главный герой пытается обрести себя, поймав свою волну, с которой бы он не соскользнул), сколько свободу от него, как и дистанцию от мира оставшегося на берегу. С другой стороны есть измерение общечеловеческое, понятное всем. В конце концов, в мире есть не только ночь, но и рассвет.
В мире есть не только одиночество, но и любовь.
Наконец, мир существует для того, что бы в нем двое встретились. Говоря о России, на тему бедного человека и его любви , у Достоевского есть повесть Белые Ночи, повесть, в которой писатель выразил любовь мечтательную, и описал отношения в которых ничего не происходит. Так поступил наш Достоевский.
А , прелесть японского фильма фильма состоит в другом.
В том что в фильме даже любовь не показана как любовь, и даже не называется любовью. Зачем любовь называть любовью? Все в этом мире названное теряет тайну, и удваивается. Отношения перестают быть отношениями когда они называются любовными, или даже показываются таковыми. Подруга просто его сопровождает, даже не интересуясь нужно ли это ее спутнику.
Это в фильме не выпирает но и не остается незамеченным для зрителя.
Лишь когда глухонемая девушка уходит (приревновав своего парня к другой девушке, случайно оказавшейся рядом и даже проявившей к нему внимание), Шигеру начинает что-то понимать, до него начинает что-то доходить Не выдерживая ее отсутствия он даже приходит к ее дому, и поначалу безуспешно зовет ее знаками.
Лишь когда он уходит, странная девушка выходит к нем.
Оба они вначале робко, подходят друг к другу, затем друг друга прощают , и мирятся. После сцены примирения все продолжается сначала. Как будто все начинается впервые, а с другой стороны ничего нового не происходит.
Опять та же сцена, те же мечты у моря.
Впрочем, в фильме даже есть какое-то внешнее движение.Например, главного героя, в конце концов, даже замечают , приглашают его на соревнования, даже дарят ему костюм профессионального серфингиста. Однако, даже это движение ничего в сущности не меняет, ничего не прибавляет к фильму, хотя и ничего не отнимает.
Это измерение является скорее параллельным, и скорее, лишь фоновым.
К слову сказать, Такеши Китано, поставивший этот фильм, все таки, бывший спортсмен, который раньше ставил фильмы и о спорте, (как известно, режиссер в юности и сам увлекался бейсболом, а затем и боксом), поэтому, на первый взгляд, тема серфинга выбрана им не случайно, как тема и спорта, и красоты моря.
Казалось бы серфинг это единственный шанс для нечастного.
Однако, что самое удивительное, даже соревнования по серфингу (на которые чудом попадает Шигеру) в фильме выглядят странно. В самом начале, то есть в первом туре, о глухонемом (которого даже взяли на соревнования) почему-то забывают.
И он даже не выходит на соревнование с другими участниками.
За то показано как он сидит с доской и зачарованно улыбается. В этом и состоит главное участие героя в соревновании. Отстраненность героя и составляет его силу и непобедимость. Симпатично в фильме и то, что герою приходит на помощь кажущийся вначале алчным продавец досок, и кажущийся бюрократичным начальник по работе, отпускающий парня на соревнования. Это тоже бросается в глаза, если иметь ввиду особенности японского общества, или, менталитета японцев.
Правда, в следующем туре соревнования , все проходит гладко.
Нет и здесь ничего такого что могло бы произойти в западном кино. Герою никто не строит никаких козней, не ставит подножку, (как это бы происходило в любом американском фильме) да и показывая себя на соревнованиях хорошо, он не становится чемпионом. Почему?
Потому что опять же не это главное.
Примерно по этой же причине, все жестокие сцены не показаны остро. Когда начальник дает оплеуху глухонемому, видно что он старается ему не причинить боль. Когда парни кидают в него камнями, герой не выглядит нечастным или побитым.
Более того, отношения глухонемого и его среды не показаны как конфликт.
Создается даже ощущение что есть в этих соревнованиях (и прочих сценах не относящихся к главному) какой-то тонкий юмор режиссера, хотя лучше сказать тонкий подвох. В чем же состоит этот подвох, и есть ли он?
Может быть, это следовало бы спросить у самого режиссера.
Какое Такеши Китано кино мечтал бы создать? В одном интервью Такеши Китано даже признался: «Иногда я представляю себе «предельное кино» — фильм, состоящий из семи слайдов без музыки или диалогов, который всё равно заводит публику. И по моей философии от скудности диалогов выигрывает не только изобразительный ряд, но и сами диалоги» , (просто, цитирую слова режиссера.)
Может быть, этот фильм и есть такое такое предельное кино?.
Может быть, причина состоит именно в этом. А может быть дело не в «предельном кино», а в чем то другом. Может быть причина в желании режиссера снять самые чистые, хотя и самые безмолвные отношения в мире, или выразить самую чистую любовь, или хотя бы самую чистую мечту. Может быть, именно это в фильме и удалось больше всего.
Потому, в фильме не сквозит ощущение недосказанности.
За то в нем сквозит иное ощущение, ощущение даже скорее «ничегонесказанности», чем недосказанности. Но такой ничего несказанности как в поэзии. Как в подлинной поэзии в фильме нет ничего лишнего, и потому и случайного.
Фильм воспринимается как музыкально-поэтическая зарисовка.
Источник