Лошади в океане
Лошади в океане
И.Эренбургу
Лошади умеют плавать,
Но — не хорошо. Недалеко.
«Глория» — по-русски — значит «Слава»,-
Это вам запомнится легко.
Шёл корабль, своим названьем гордый,
Океан стараясь превозмочь.
В трюме, добрыми мотая мордами,
Тыща лощадей топталась день и ночь.
Тыща лошадей! Подков четыре тыщи!
Счастья все ж они не принесли.
Мина кораблю пробила днище
Далеко-далёко от земли.
Люди сели в лодки, в шлюпки влезли.
Лошади поплыли просто так.
Что ж им было делать, бедным, если
Нету мест на лодках и плотах?
Плыл по океану рыжий остров.
В море в синем остров плыл гнедой.
И сперва казалось — плавать просто,
Океан казался им рекой.
Но не видно у реки той края,
На исходе лошадиных сил
Вдруг заржали кони, возражая
Тем, кто в океане их топил.
Кони шли на дно и ржали, ржали,
Все на дно покуда не пошли.
Вот и всё. А всё-таки мне жаль их —
Рыжих, не увидевших земли.
1950
Одно из самых пронзительных стихотворений. Разве что еще Твардовского «Я убит подо Ржевом».
Сколько раз мы с Сережей и Надей покойной пели эту песню Берковского на стихи Бориса Слуцкого. Пели и плакали. Мы ждали Надю к нам, в Витебск. Чтобы снова спеть. А она взяла да и умерла. Рак скоротечный. Сгорела просто.
Я перерыла весь Интернет. Нет подтверждения этому факту. Где, в каком океане? Что за судно? Куда коников везли? Когда это было?
Я так, своими скудными мозгами раскинувши,подразумеваю, что это Атлантика, где-нибудь году 1939-41, может, позже. А может раньше. Судно, наверное, торговое, трюмы огромные. Торгаши, видимо, из Англии, из Сауптгентона какого-нибудь, в Новый Свет. Везли элитных лошадок. Не битюгов-тяжеловозов. Навариться жаждали. На американских ковбоях.
Не случилось. И чего-то мне кажется, что это не мина была, а торпеда. Немецкие подлодки тогда рыскали по Атлантике. Чего им присралось торговое судно? Оно идет-то с маленькой скоростью, узлов 15, а раньше и вовсе, наверное, узлов 7-8. Если мина пробивает борт ниже ватерлинии да еще в уязвимое место — судну каюк.
Я представляю, какая паника случилась среди лошадей. Как они срывались с привязей в трюмах. Лошадь в панике — страшная сила. Они могли и судно перевернуть.
А вот как они выбрались?
Кто-то, кто отвечал за живой груз, видимо, перед гибелью корабля, открыл люки трюмов и отвязал лошадей. А вот как они из трюмов-то выбирались? По сланям, трапам? Представляю, как толпились и давили друг друга.
Что ж за судно такое, что тыща лошадей поместилась в трюмы. Ведь на приличную лошадку надо примерно 10-12 кв. м площади (3*4), если, конечно, не пони. Или их везли непривязанных, кучей, как молдавсих проституток или вьетнамских гастарбайтеров? Навалом?
Источник
Кто написал лошади океане
Борис Абрамович Слуцкий родился 7 мая 1919 года в Славянске Донецкой области, в семье служащего в день радио. Детство и юность будущего поэта прошли в Харькове. Время было голодное, семья Слуцких едва сводила концы с концами. Впоследствии Борис описал украинскую часть своей биографии и там впервые появилась тема гибели лошадей:
На войну Слуцкий ушел верующим человеком, не в религиозном смысле, а в социальном, эдаким борцом за идеи, почти слепо идущим за вождями-поводырями. Он всю войну носил на груди потрет Сталина, а не девушки. Прозрение пришло позднее. После войны почти два года Слуцкий провел в госпиталях – последствия контузии: постоянные головные боли, бессонница, депрессия. Преодолевая эти тяжелые недуги, с великим трудом стал он сочинять стихи. Потом признавался, что стихи его «вытолкнули из положения инвалида Отечественной войны второй группы, из положения, в котором есть свои удобства». Он написал потом и об этом – о мучившей его невыносимой головной боли и о том, как он от нее избавился, как ее преодолел. Но и преодолев более или менее болезнь, жил Слуцкий в послевоенные годы очень нелегко. Для многих вернувшихся с войны солдат и офицеров это были тяжелые годы. По воле Сталина вытравлялась фронтовая вольница, уже и в грош не ставились военные заслуги, заработанные на фронте ордена и звания, даже день Победы был упразднен как государственный праздник.Время «комиссаров в пыльных шлемах» ушло. Наступило время золотопогонников, проныр и карьеристов. А карьеристом Слуцкий не мог быть по натуре. Об этом горькие строки Слуцкого:
Личное знакомство Эренбурга со Слуцким произошло еще до войны, и предвоенная записная книжка Ильи Эренбурга позволяет точно датировать их первую встречу, состоявшуюся в Харькове: «9 мая 1941 г. у студентов. Слуцкий. Задор, а за ним эклектика». Затем было четыре года войны — она, как написал Эренбург, сделала Слуцкого поэтом:«Война была его школой, и о чем бы он ни писал, в каждом его слове память о военных годах».
Смерть Сталина, либеральные перемены в Советском Союзе – настолько, насколько они вообще могли быть либеральными в условиях однопартийной системы, – реабилитация осужденных, возвращение запретной прежде литературы, все то, что тогда уже знаменитый писатель, Илья Эренбург назвал “оттепелью”, вызвало к жизни своего поэта. Им оказался Борис Слуцкий. Он подошел к порогу “оттепели” с огромным количеством рукописей. Читал свои стихи на поэтических вечерах. В нескольких толстых журналах появились подборки его стихов. Куда шире его стихи стали распространяться в списках. И наконец, весь этот неофициальный успех был подкреплен официально или почти официально.
28 июля 1956 года в “Литературной газете”, издаваемой в то время огромным тиражом, наиболее популярной газете советской интеллигенции, появилась статья Ильи Эренбурга “О стихах Бориса Слуцкого”. Поэт, еще вчера известный лишь в узких кругах, был выведен едва ли не в первые ряды советской поэзии. Эренбург в этой статье умудрился процитировать нигде еще не напечатанные стихи Бориса Слуцкого “Современные размышления”. В них поэт сформулировал главное для себя, для своей поэтики и – если можно так выразиться – политики: “Социализм был выстроен. Поселим в нем людей”. Чем Борис Слуцкий и занимался. Очеловечивал доставшееся ему наследство, поэтическое и идеологическое. Вот Слуцкий ведет авторский вечер Булата Окуджавы.
Лошади умеют плавать,
Но — не хорошо. Недалеко.
«Глория» — по-русски — значит «Слава»,
— Это вам запомнится легко.
Шёл корабль, своим названьем гордый,
Океан стараясь превозмочь.
В трюме, добрыми мотая мордами,
Тыща лощадей топталась день и ночь.
Тыща лошадей! Подков четыре тыщи!
Счастья все ж они не принесли.
Мина кораблю пробила днище
Далеко-далёко от земли.
Люди сели в лодки, в шлюпки влезли.
Лошади поплыли просто так.
Что ж им было делать, бедным,
если Нету мест на лодках и плотах?
Плыл по океану рыжий остров.
В море в синем остров плыл гнедой.
И сперва казалось — плавать просто,
Океан казался им рекой.
Но не видно у реки той края,
На исходе лошадиных сил
Вдруг заржали кони, возражая
Тем, кто в океане их топил.
Кони шли на дно и ржали, ржали,
Все на дно покуда не пошли.
Вот и всё. А всё-таки мне жаль их
— Рыжих, не увидевших земли.
Есть версия, что Слуцкий написал стихотворение «Лошади в океане» на основе реальных событий. Один из его друзей рассказал, что читал в журнале статью об «американском транспорте с лошадьми, потопленном немцами в Атлантике». Но откуда тогда имя корабля «Глория» и рыжий остров? Гибель даже одной лошади печальна. А смерть целого табуна конечно же потрясает. И такое потрясение рождает легенды. Вот мой пересказ этой легенды:
«В XVIII веке, во времена парусного мореплавания штили вызывали длительные задержки судов в пути, и из-за недостатка пресной воды приходилось выбрасывать за борт лошадей, которых везли из Старого света (Европы) в Новый Свет. Двухпалубная усиера ( специальная шхуна для перевозки лошадей) «Глория» неподвижно застыла на, казалось, замершей поверхности моря. Косые паруса усиеры обвисли, судно даже не качалось на волнах, потому что таковых и не наблюдалось. Лошади, которых везли на «Глории» для продажи, стали страдать от жажды, потому что капитан урезал суточную норму воды. Да и трудно было назвать водой эту воняющую тухлятиной мутную жижу, которую лошади отказывались пить. Потом они стали умирать.
Теперь у матросов появилась новая обязанность: цеплять на тали трупы лошадей и сбрасывать их в море. Тела животных не сразу тонули, и вокруг неподвижной «Глории» так же неподвижно лежали в воде бесчисленные трупы лошадей. Потом пришла жажда. Лошадей не поили совсем, и они умирали, умирали. Однажды юнга увидел на горизонте облачко, а вскоре слабый ветерок дунул свежестью в потные лица моряков.Капитан отдал приказ сбросить в воду весь ненужный балласт, чтобы облегчить судно и дать ему возможность наконец-то сдвинуться с места. За борт полетели пустые бочки, личные сундучки матросов, даже одежда, запасной такелаж и… лошади. Еще живых, слабых и умирающих лошадей сбрасывали в море, которое равнодушно проглатывало эту страшную жертву. Тяжелые паруса наконец-то тронул ветер, они впервые за много недель захлопали, набирая силу, и судно медленно пошло, оставив после себя целый остров из трупов драгоценных пород лошадей.» ((( -:
Ее смерть сломала Слуцкого. Он заболел. Слег. Стал ко всему безразличным. Лишь исправно ходил на панихиды и похороны, как бы репетируя свои собственные. Почти десять лет мучительно доживал без Тани. Без неё он стал писать совсем другие стихи – не о войне, не о человеческих бедствиях, а о потерянной навсегда любви и о потере себя.
Небольшая синица была в руках,
небольшая была синица,
небольшая синяя птица.
Улетела, оставив меня в дураках.
Улетела, оставив меня одного
в изумленьи, печали и гневе,
не оставив мне ничего, ничего,
и теперь – с журавлями в небе.
Как писал один критик , «Стихи, которые он прежде словно вырубал в камне, теперь дополнились дрожащими строками нежности, незащищенности, раскаяния и потери. Дальнейший путь он прошел по грани собственного отчаяния и безумия, сумев максимально приблизиться к однажды намеченной цели — выговориться». Последние годы Слуцкий жил у брата Ефима в Туле, там и умер 23 февраля 1986 года, в возрасте 66 лет. И вот опять такое совпадение. Поэт-фронтовик, так много стихов посвятивший войне, умирает 23 февраля, в день армии. Он похоронен на Пятницком кладбище в Москве.
P.S. Поэт умер , а его стихи живут в народе. На эти стихи много написано много песен, снято много видео. Вот в этом видео изумительный по красоте видеоряд. А музыка и исполнение в сиротском стиле на мой взгляд, лучше в первом видео. Но дело личных предпочтений, господа ! Выбор за Вами!
Источник
Лошади в океане
Лошади в океане
Лошади умеют плавать,
Но — не хорошо. Недалеко.
«Глория» — по-русски — значит «Слава»,-
Это вам запомнится легко.
Шёл корабль, своим названьем гордый,
Океан стараясь превозмочь.
В трюме, добрыми мотая мордами,
Тыща лощадей топталась день и ночь.
Тыща лошадей! Подков четыре тыщи!
Счастья все ж они не принесли.
Мина кораблю пробила днище
Далеко-далёко от земли.
Люди сели в лодки, в шлюпки влезли.
Лошади поплыли просто так.
Что ж им было делать, бедным, если
Нету мест на лодках и плотах?
Плыл по океану рыжий остров.
В море в синем остров плыл гнедой.
И сперва казалось — плавать просто,
Океан казался им рекой.
Но не видно у реки той края,
На исходе лошадиных сил
Вдруг заржали кони, возражая
Тем, кто в океане их топил.
Кони шли на дно и ржали, ржали,
Все на дно покуда не пошли.
Вот и всё. А всё-таки мне жаль их —
Рыжих, не увидевших земли.
С момента начала Второй Мировой войны в 1939 году остро встала задача по доставке грузов по морю из США в Англию, и позже в СССР. По заказу правительства было начато массовое производство грузового судна класса Liberty, разработанного в 1936 году — относительно недорогого, со стандартизированой грузовместимостью в 10 тыс. метрических тонн для облегчения учета поставляемых материалов. Термин Liberty-size cargo используется и сегодня. Теперь на корабль также устанавливается 102-мм носовое орудием и спаренные зенитные пулеметы — слабая, но все же защита от подводных лодок и авиаатак. С 1939 по 1945 год на 18 верфях США было спущены со стапелей более 2600 судов этого класса. Они использовались также английским флотом, и составляли основну морских конвоев. Более 300 из них было потоплено.
Согласно брошюре 1943 года судно могло взять на борт: 2840 джипов, или 525 бронетранспортеров, или 440 легких танков, или 260 средних танков, или 425 грузовиков, или 156 тыс. ящиков со снарядами, или 430 тыс. ящиков с солдатскими рационами — дневной паек для 3,440 тыс. человек. Среднее время постройки судна составляло к 1943 году 50 дней. После войны Liberty распродавались, как и другие излишки военного снаряжения. Именно Liberty стали основой торгового флота А. Онасиса.
С 1943 по 1947 год под эгидой ООН функционировала United Nations Relief and Rehabilitation Administration (UNRRA) — целью которой было решение гуманитарных задач на территории послевоенной Европы, в частности — оказание помощи в востановлении промышленности и сельского хозяйства. Один из центров UNRRA был организован в освобожденом 1 мая 1945 года югославском Триесте. Через этот центр были организованны, в том числе, поставки племенного скота, лошадей и мулов — стандартная партия доставки на Liberty составляла 750-780 голов. В процедуру приема этого специфического груза входила выгрузка с корабля тонн навоза и 20-дневный отдых животных на пастбище перед последующей транспортировкой в вагонах.
14 июня 1945 года из Нью Йорка в Триест вышел транспорт класса Liberty «William J. Palmer» с грузом предназначенным для UNRRA Trieste Port Office — одежда, зерно, 360 лошадей и фураж. 8 августа, в Адриатическом море, находясь в нескольких милях от порта назначения, судно натолкнулось на сорванную с якоря дрейфующую мину. Получив пробоину, оно в течение 15 минут накренилось и затонуло в точке с координатами 45 34 15N, 13 36 15E. Команда успела погрузиться в шлюпки и направилась к ближайшему берегу, находящемуся на расстоянии менее мили. За шлюпками плыли лошади из числа находившихся на верхней палубе, шести из них удалось достичь берега. Рапорт о проишествии зафиксировал — «All crew members and six horses were saved», спасены все члены экипажа и шесть лошадей.
Летом 1951 года Борис Слуцкий(1919–1986), вспомнит об этой истории услышанной когда-то от Георгия Рублева, и с некоторыми отклонениями и поэтическими преувеличениями, заменив «Либерти» на равнозначное русскому, не владеющему языком, уху — «Глория», напишет «Лошади в океане».
В начале 1960-х Виктор Берковский положил стихотворение Слуцкого «Лошади в океане» на музыку, создав одну из наиболее популярных песен своего времени.
Источник информации: https://strannik17.livejournal.com/7464.html
Песня «Лошади в океане»,
Песня «Лошади в океане», иногда её называют по первой строке песни «Лошади умеют плавать» появилась на свет в 50-е годы двадцатого века.
Автором текста песни является советский поэт Борис Абрамович Слуцкий. Родился он 7 мая 1919 года в небольшом городе Славянске (Украина). Учился в Московском юридическом институте и Литературном институте им. Горького. Первые свои стихи напечатал в 1941 году. Воевал. Выпустил несколько сборников своих стихов, писал прозу, выступал перед аудиторией. Снялся в фильме Марлена Хуциева «Застава Ильича» и в эпизодической роли в фильме «Вечер в Политехническом музее». Борис Абрамович Слуцкий умер 22 февраля 1986 года в возрасте 66 лет.
Музыка песни «Лошади в океане» («Лошади умеют плавать») написана Виктором Берковским. Виктор Семёнович Берковский — советский учёный, кандидат технических наук, профессор, композитор и известный бард. Родился 13 июля 1932 г. в городе Запорожье (Украина). В 1955 году закончил Московский институт стали (МИСиС). Работал на электрометаллургическом заводе «Днепроспецсталь». В 1962 г. Виктор Берковский поступил в аспирантуру МИСиС а, а в 1967 г. защитил кандидатскую диссертацию. Занимался научной работой. Является автором более 120 научных трудов, большого количества учебных пособий и статей в научных журналах. Активно работал в жанре авторской песни. Кроме песни «Лошади в океане» («Лошади умеют плавать») он является автором ещё более чем 200 песен, в том числе «Гренада», «Сороковые роковые», «На далёкой Амазонке», «Под музыку Вивальди». Пишет музыку к нескольким театральным спектаклям, кинофильмам и радиоспектаклям. В том числе: «Мэри Поппинс», «Али-Баба и 40 песен персидского базара», «Морские ворота», «Большая докторская сказка» и другие. Умер 22 июля 2005 г.
СЛОВА И АККОРДЫ ПЕСНИ
«Лошади в океане» («Лошади умеют плавать»)
Am Am Dm E
Говорят, что лошади умеют плавать,
Am Dm E
Но не хорошо, не далеко.
C C Dm E
«Глория» по-русски значит «слава»
Dm E Am
Это вам запомнится легко.
Шёл корабль, своим названьем гордый,
Океан стараясь превозмочь.
В трюме, добрыми мотая мордами,
Тыща лощадей топталась день и ночь.
Тыща лошадей! Подков четыре тыщи!
Счастья все ж они не принесли.
Мина кораблю пробила днище
Далеко-далёко от земли.
Люди сели в лодки, в шлюпки влезли.
Лошади поплыли просто так.
Что ж им было делать, бедным, если
Нету мест на лодках и плотах?
Плыл по океану рыжий остров.
В море в синем остров плыл гнедой.
И сперва казалось — плавать просто,
Океан казался им рекой.
Но не видно у реки той края,
На исходе лошадиных сил
Вдруг заржали кони, возражая
Тем, кто в океане их топил.
Кони шли на дно и ржали, ржали,
Все на дно покуда не пошли.
Вот и всё. А всё-таки мне жаль их —
Рыжих, не увидевших земли.
Существуют и несколько вариантов переделок и доработок песни «Лошади в океане» («Лошади умеют плавать»). Вот одна из них:
Лошади умеют плавать.
Но не хорошо, не далеко.
Глория по-русски значит слава
Это вам запомнится легко.
Шел корабль, своим названьем гордый.
Океан старался превозмочь.
В трюме, добрыми мотая мордами
1000 лошадей топтались день и ночь.
1000 лошадей, подков 4000,
Счастья всёж они не принесли.
Мина кораблю пробила днище.
Далеко-далеко от земли.
Люди сели в лодки,
В шлюпки влезли,
Лошади поплыли просто так.
Как же быть, и что же делать если.
Нету мест на лодках и плотах?
Плыл по океану рыжий остров,
В море синем остров плыл гнедой.
Им сперва казалось — плавать просто,
Океан казался им рекой.
Но не видно у реки той края
На исходе лошадиных сил.
Вдруг заржали кони,
Возражая тем, кто в океане их топил.
Кони шли на дно и ржали,
Ржали, все на дно покуда не пошли.
Вот и все, а все-таки мне жаль их.
. рыжих, не увидевших земли.
. так и не увидевших земли.
Я не верю в гибель лошадиную.
Пусть не все, но выжили они.
С дна морского к верху шли акулы,
Но хватали слабых лишь одних.
Разливалась кровь по океану
Но вожак упрямо плыл вперед.
И казалось у него как будто
От копыт шли искры в толщу вод.
Рыжий остров медленно, но таял
Уменьшался остров тот гнедой.
Но немного плыть уже осталось
Кони, кони слышите! Прибой!
Вот копыта дна уже коснулись
И вода отхлынула от них.
Вышли на берег измученные кони
Победили смерть свою они.
Где-то люди есть и есть машины,
Где-то города стоят шумя.
Только здесь на острове все тихо
Ни людей, ни шума, ни огня.
Только ветер воет здесь тоскливо
Да еще вдруг топот прозвучит
То табун коней вдоль океана
С бешеною резвостью летит.
Ветер гривы длинные расчешет
Океан умоет их водой
И живут они, судьбой довольны
Посреди равнины голубой.
Остров тот — песчинка в океане.
Только кони вольно там живут
И отныне остров этот дикий
Лошадиным островом зовут.
Источник информации: https://www.f911.ru/aktivnyj_otdyh/loshadi_umeyut_plavat_rogulka_na_loshadjah/
Борис Слуцкий «О других и о себе»
Как то вспомнился рассказ Жоры Рублева об американском транспорте с лошадьми, потопленном немцами в Атлантике. Жора вычитал это в каком нибудь тонком международно — политическом журнале вроде «Нового времени», откуда обычно черпал вдохновение.
Я начал писать с самого начала со строк: «Лошади умеют плавать, но нехорошо, недалеко» — и очень скоро (а в те годы я писал еще очень медленно) написал все. Правил после мало.
Это почти единственное мое стихотворение, написанное без знания предмета. Почти. В открытое море я попал впервые лет 15 спустя. Правда, как плавают лошади, наблюдал самолично, так как ранней весной 1942 года переплыл на коне ледовитую подмосковную речку.
Это сентиментальное, небрежное стихотворение до сих пор — самое у меня известное.
Даже Твардовский, хвалить чужие стихи не любивший, сказал мне (в Париже, в 1965–м), что он эти стихи заприметил:
— Но рыжие и гнедые — разные масти.
Даже Смеляков, рассуждая о том, как составлять циклы для антологии советской поэзии, в числе других примеров привел:
— Ну, у Слуцкого надо взять «Лошадей в океане», «Физиков и лириков», еще что нибудь.
Стихи так нравились Эренбургу, что я их ему посвятил.
Когда я, познакомившись с Марьей Степановной Волошиной, читал ей и Анчутке о лошадях, она сказала, что это настоящее христианское стихотворение.
Когда (наверное, в 1952 году) читал стихи Н. С. Тихонову, он сказал, что печатать ничего нельзя, разве «Лошадей»:
— Знаете, как у Бунина о раненом олене: «Красоту на рогах уносил»?
Напечатал «Лошадей» Сарнов в «Пионере» (в 1956 году, наверное) как детское стихотворение о животных. Это обстоятельство тогда веселило моих знакомых. Вскоре Вадим Соколов и Атаров (последний с большими идеологическими сомнениями) перепечатали «Лошадей» в «Москве», и потом их перепечатывали десятки раз.
Борис Фрезинский, из книги «Об Илье Эренбурге»
Статья Ильи Эренбурга «О стихах Бориса Слуцкого», без упоминания которой немыслима даже самая беглая биография поэта, появилась в «Литературной газете» 28 июля 1956 года.
Об этой статье знаток поэзии Слуцкого и ее публикатор Юрий Болдырев написал: «Илья Григорьевич Эренбург был первым, кто по достоинству оценил поэтический талант Бориса Слуцкого, понял, явление какого характера и уровня входит в русскую литературу». Добавлю, что статья Эренбурга появилась в популярной газете, когда еще не вышла даже первая книжка Слуцкого (в периодике было напечатано лишь несколько его стихотворений). Имя поэта, вчера еще известное лишь знатокам, враз стало известным всей стране.
Статья Эренбурга была напечатана только потому, что его антагонист — главный редактор «Литературной газеты» Вс. Кочетов (знаковая фигура тогдашней литературной жизни — одиозный своей оголтелой «идейностью» сталинист) — находился в отъезде, и молодые сотрудники газеты обратились к Эренбургу с предложением что-нибудь для газеты написать. Эренбург предложил им статью о поэзии Слуцкого.
Вернувшийся в Москву Кочетов, крайне разозленный статьей Эренбурга, мог только вослед напечатать дезавуирующий ее материал. Так появился в «Литгазете» сочиненный профессионалами этого дела опус «На пользу или во вред? По поводу статьи И. Эренбурга». Опус подписали именем школьного учителя физики Н. Вербицкого, который, проявляя недюжинные для тех лет познания, утверждал, что (сегодня это звучит анекдотично) дело историков литературы — выяснить, было ли влияние на русскую поэзию Ахматовой, Цветаевой и Пастернака «положительным или отрицательным», и выражал надежду, что «возможно, Б. Слуцкий в будущем будет писать хорошие произведения». Ариадна Эфрон, дочь Марины Цветаевой, в письме Эренбургу 2 сентября 1956 года спрашивала его:
«Что за сукин сын, который написал свои соображения (свои ли?) по поводу Вашей статьи о Слуцком? Для простого преподавателя физики, или химии, или Бог знает чего, он удивительно хорошо владеет всем нашим (советским) (не-советским!) критическим оружием — т. е. подтасовками, извращением чужих мыслей, искажением цитат, намеками, ложными выводами и выпадами. Кто стоит за его спиной?» —
и следом замечала:
«А все-таки хорошо! Не удивляйтесь такому выводу — мне думается, хорошо то, что истинные авторы подобных статей уже не смеют ставить под ними свои имена, ибо царству их приходит конец, они прячутся по темным углам и занимаются подстрекательством, но оружие, которым они так мастерски владели, уже выбито у них из рук. И вот они пытаются всучить его разным так называемым „простым людям“, тем самым „простым людям“, той категории их, которой каждый из нас имеет право сказать: „сапожник, не суди превыше сапога!“»
в марте 1957 года вопрос, заданный в статье Эренбурга («Почему не издают книги Бориса Слуцкого?»), был снят, и первую книжку поэта сдали в набор, а вскоре читатели мгновенно смели ее с книжных прилавков.
Борис Фрезинский, из книги «Об Илье Эренбурге»
Шлюз для книг Слуцкого статьей Эренбурга был открыт, и в 1957-м первая книга его стихов «Память» вышла в свет. Вот что написал Слуцкий на подаренном им экземпляре: «Илье Григорьевичу Эренбургу. Без Вашей помощи эта книга не вышла бы в свет, а кроме того — от всей души Борис Слуцкий»; на странице 82 «Памяти» вписана последняя строфа стихотворения «Зоопарк ночью», которую вымарала цензура:
И старинное слово: Свобода,
И древнее: Воля
Мне припомнились снова,
И снова задело до боли.
Слуцкий посвятил Эренбургу свое знаменитое стихотворение «Лошади в океане» — с этим посвящением оно впервые было напечатано в 1961 году в его сборнике «Сегодня и вчера» («Моим дорогим Эренбургам от меня. Борис Слуцкий. 13.11.1961 г.» — с такой надписью был подарен этот сборник; на его переиздании, вышедшем через два года, Слуцкий сделал надпись, подтверждающую, что Эренбург понимал смысл посвященного ему стихотворения так же, как и его автор:
«И. Эренбургу — пока мы лошади еще плывем в океане. Б. С.»).
Источник информации: https://strannik17.livejournal.com/7464.html
Другие статьи в литературном дневнике:
- 30.03.2020. по мере сил.
- 26.03.2020. Может быть.
- 25.03.2020. Лошади в океане
- 24.03.2020. Да будет Свет!
- 16.03.2020. Очнётся весна после зимних тревог
- 13.03.2020. Волшебнику
- 12.03.2020. Лев Аннинский, из дневника критика
- 10.03.2020. Женщина в окне
- 06.03.2020. ***
- 04.03.2020. Моя квалификация
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Источник