Когда растает Северный Ледовитый океан: новый прогноз
Ученые пытаются предсказать будущее арктического морского льда на протяжении нескольких десятилетий. Они используют климатические модели, рассчитывающие реакцию экосистем на различные объемы попадающего в атмосферу углекислого газа. Однако предсказания моделей очень расходятся: согласно одним источникам, сентябрь без льда в океане наступит уже в 2026 году, а другие считают, что это случится не раньше 2132 года.
Новый прогноз составили исследователи «Института окружающей среды и устойчивого развития» Калифорнийского университета (UCLA). Ведущий автор исследования Чед Теккерей объясняет, что данные ученых расходятся, поскольку они по-разному рассчитывают альбедо морской воды и льда: с таянием льдов поверхность океана становится более темной и из-за этого поглощает больше тепла от солнечных лучей. Это еще больше ускоряет нагрев водных масс и дальнейшее таяние и приводит к тому, что Арктика прогревается в два раза быстрее остального земного шара.
В своем исследовании Теккерей и Алекс Холл — профессор UCLA в области атмосферных и океанических наук — решили определить, какие модели наиболее точно оценивают влияние обратной связи альбедо морского льда. Исследователи провели оценку 23 моделей сезонного таяния льда в период между 1980 и 2015 годами, сравнив их с фактическими результатами спутниковых наблюдений.
В результате было определено шесть моделей, наиточнейшим образом отражающих действительные объемы таяния льда — это позволило сузить диапазон прогнозов относительно будущего Северного Ледовитого океана. Согласно исследованию Теккерея и Холла, Северный Ледовитый океан будет безо льда каждый сентябрь с 2044 по 2067 год.
Какие привычки достались собакам от диких предков?
В Арктике тает вечная мерзлота и появляются травяные «оазисы»
Московский бит: путешествуем с Gett
Отдых в гармонии с природой: как развивается Красная Поляна
Источник
Россия в глобальной политике
Управляющий директор CargoMetrics и один из основателей некоммерческой организации «Полярный круг».
Льды Северного Ледовитого океана тают – и тают быстро. Прошлым летом часть океана, покрытая льдом, сократилась более чем на миллион квадратных миль, и, таким образом, площадь ледяного покрова Центральной Арктики сейчас вдвое меньше, чем 50 лет назад. Впервые открылся для судоходства Северо-Западный проход – легендарный морской путь в Азию, который европейские мореплаватели тщетно искали в течение многих веков. Даже если международному сообществу удастся в ближайшем будущем существенно замедлить темпы изменения климата, процесс потепления в определенной степени необратим. Вопрос уже не в том, откроется ли Северный Ледовитый океан для регулярных морских перевозок и исследования богатых запасов полезных ископаемых, а в том, когда это произойдет.
Глобальное потепление привело к новому этапу борьбы пяти государств Арктического региона за территории и ресурсы. В арктической «золотой лихорадке» первой о своих интересах заявила Россия. В 2001 году российское правительство подало заявку в Организацию Объединенных Наций на права в отношении 460 тыс. квадратных миль акватории Северного Ледовитого океана, богатой природными ресурсами. Это примерно территория штатов Индиана, Калифорния и Техас, вместе взятых. ООН не признала эти притязания, имеющие далеко идущие последствия, и, тем не менее, в августе прошлого года Кремль отправил к Северному полюсу атомный ледокол и две подводные лодки, чтобы установить флаг России на морском дне. Несколькими днями позднее впервые со времен холодной войны был отдан приказ о начале полетов российских стратегических бомбардировщиков над Северным Ледовитым океаном, что выглядело явной провокацией.
Чтобы не отстать, премьер-министр Канады Стивен Харпер объявил о выделении средств на строительство новых патрульных судов для Северного Ледовитого океана, глубоководного порта и тренировочного центра по подготовке к работе в условиях холодного климата вдоль Северо-Западного прохода. Дания и Норвегия, которым принадлежат соответственно Гренландия и архипелаг Свальбард (Шпицберген. – Ред.), также хотят заявить о своих правах на Арктику. Пока другие государства Арктики торопятся поделить между собой этот регион, Соединенные Штаты остаются в стороне. Сенат США не ратифицировал Конвенцию ООН по морскому праву (UNCLOS), главный международный договор в этой области, хотя президент Джордж Буш, неправительственные организации по охране окружающей среды, командующие Военно-морским флотом и Береговой охраной, а также видные представители частного сектора поддерживают данную конвенцию.
Вследствие этого Вашингтон не может официально заявить о своих правах на огромные ресурсы северного побережья Аляски за пределами особой экономической зоны, простирающейся только на 200 морских миль от побережья каждого из государств Арктического региона. Соединенные Штаты не могут также войти в комиссию ООН, которая утверждает такие заявки. Более того, США, флотилия ледоколов которых находится в плачевном состоянии, утратили возможность утверждать свой суверенитет в Арктике. Сейчас американцы содержат Военно-морской флот, равный по величине флотам 17 следующих за ними стран (с точки зрения размеров их ВМС), вместе взятым. В то же время у Америки есть лишь один ледокол, годный для океанского плавания. Он построен более 10 лет назад и не приспособлен для арктических экспедиций.
Для сравнения: флот ледоколов России состоит из 18 судов. Даже у Китая, не имеющего выхода к Северному Ледовитому океану, есть один ледокол. Единственная в мире сверхдержава – страна, омываемая Беринговым проливом и береговая линия Северного Ледовитого океана которой составляет более 1 000 миль, – осталась в стороне из-за собственного невнимания к этому вопросу.
Американское руководство не может позволить себе бездействие. В настоящее время Арктический регион не управляется никакими всеобъемлющими многосторонними нормами или правилами, поскольку никогда не предполагалось, что водное пространство Арктики станет судоходным, а ее территория будет местом крупномасштабных коммерческих проектов. Поэтому решения, которые будут приниматься арктическими государствами в последующие годы, существенным образом определят будущее региона на предстоящие десятилетия. Если правительство Соединенных Штатов не возьмет на себя руководящую роль в выработке дипломатических решений, связанных с претензиями государств на территории и воды Арктики и предотвращением потенциальных конфликтов, регион может погрузиться в пучину безумной вооруженной схватки за его ресурсы.
ИДИ НА СЕВЕР, ПАРЕНЬ!
В Арктике всегда были периоды похолодания и потепления, но происходящее сейчас таяние не имеет аналогов в истории. Это таяние – мощное, внезапное, и оно напрямую связано с промышленным выбросом парниковых газов. На Аляске и западе Канады за последние 60 лет средняя зимняя температура повысилась на целых 7 градусов по шкале Фаренгейта (приблизительно 4 градуса по Цельсию. – Ред.). Для Арктики глобальное потепление имеет гораздо более серьезные последствия, чем для других регионов. Дело в том, что летом солнечные лучи освещают область Северного полюса под более острым углом и тающие льды превращаются в открытые воды, которые поглощают гораздо больше солнечной радиации. Этот процесс создает порочный цикл таяния, известный как контур обратной связи коэффициента отражающей поверхности льда.
Каждое лето бьет рекорд предыдущего. За 2004–2005 годы Северный Ледовитый океан лишился 14 % своих вечных льдов – плотного, толстого слоя, который является главным препятствием для судоходства. За последние 23 года исчез 41 % твердого многолетнего ледяного покрытия. Это означает, что Северный Ледовитый океан будет подобен Балтийскому морю: его поверхность станет покрываться только тонким слоем сезонного льда зимой и океан окажется полностью открыт для перевозок круглый год. Несколько лет назад основные модели климата, рассчитанные на суперкомпьютерах, показали, что к концу текущего века Северный Ледовитый океан будет летом свободен ото льда. Но если учесть нынешние темпы таяния льдов, то можно предположить, что плавание по Северному Ледовитому океану станет возможно через 5–10 лет. Самые современные модели, представленные в 2007-м на собрании Американского геофизического союза, предсказали, что уже в 2013 году Северный Ледовитый океан будет летом освобождаться ото льда.
Воздействие таяния льдов Северного Ледовитого океана на окружающую среду огромно. Полярные медведи как вид оказались под угрозой вымирания; рыбы, которые никогда раньше не водились в Северном Ледовитом океане, мигрируют в его потеплевшие воды; тундру заменяют леса, характерные для умеренного климата. В Гренландии – сельскохозяйственный бум: на некогда бесплодных почвах теперь выращивают брокколи, картофель и траву для заготовки сена. Уменьшение ледяного покрова также означает облегчение рыбного и лесного промысла, а также добычи таких полезных ископаемых, как свинец, магний, никель и цинк, не говоря уже о колоссальных резервуарах пресной воды, которые в условиях потепления могут стать еще более ценным богатством.
Если Северный Ледовитый океан – термометр, по которому определяется состояние здоровья Земли, то вышеперечисленные симптомы говорят о том, что наша планета действительно очень больна. Парадоксально, что великое таяние, вероятно, приведет к увеличению добычи тех самых природных ископаемых, которые ускорили это таяние, – органического топлива.
Сейчас, когда цена нефти превышает 100 долларов за баррель, геологи стараются точно определить, сколько нефти и газа находится под полярными льдами. О поверхности Марса известно больше, чем о глубинах Северного Ледовитого океана, однако результаты первых изысканий показывают, что там могут находиться последние еще не разведанные запасы углеводородных ресурсов на Земле. По оценкам Геологической службы США и норвежской компании StatoilHydro, в Северном Ледовитом океане спрятано до 25 % еще не открытых запасов нефти и газа. Некоторые предприниматели, занимающиеся разведкой нефти там, где нет подтвержденных запасов, полагают, что по мере накопления знаний о геологии региона данная цифра существенно возрастет. Вытянутый континентальный шельф Северного Ледовитого океана – это еще один показатель наличия здесь запасов нефти и газа, доступных для коммерческой добычи. По образцам, взятым в толще льда, ученые, занимающиеся вопросами изменения климата недавно установили, к своему огорчению, что когда-то в Северном Ледовитом океане были представлены все разновидности органических веществ, которые, находясь под сильным давлением морского дна на протяжении тысячелетий, возможно, образуют огромные залежи органического топлива.
Самые большие запасы обнаружены в Северном Ледовитом океане у побережья России. Государственная компания «Газпром» уже сейчас занимается разработкой приблизительно 113 трлн кубических футов газа (3,164 трлн куб. м. – Ред.) на принадлежащих ей месторождениях в Баренцевом море. По подсчетам российского Министерства природных ресурсов, территория, на которую претендует Россия, может содержать до 586 млрд баррелей нефти, хотя существование этих месторождений не доказано. Для сравнения: все ныне доказанные нефтяные запасы Саудовской Аравии (в которые, правда, не входят неисследованные и предполагаемые ресурсы) составляют лишь 260 млрд баррелей. Геологическая служба США как раз сейчас впервые начинает всеобъемлющее изучение природных богатств Арктики. Первые территории, которые будут изучены, – это котловина у побережья Восточной Гренландии площадью 193 тыс. квадратных миль (500 тыс. кв. м. – Ред.). Согласно первым сейсмическим данным, здесь могут находиться месторождения нефти объемом 9 млрд баррелей и газа объемом 86 трлн кубических футов (2,408 трлн куб. м. – Ред.). Похоже, что общие запасы нефти на побережье Аляски, омываемом Северным Ледовитым океаном, составляют по меньшей мере 27 млрд баррелей.
Хотя ресурсы прибрежной зоны, такие, как нефть в Арктическом национальном природном заповеднике Аляски, – доминирующая тема дебатов в Вашингтоне о развитии Арктического региона, реальная деятельность развернется по мере таяния полярных льдов. Показателем того, какова финансовая значимость вопроса и связанных с ним политических споров, является судебный иск, предъявленный компании Royal Dutch/Shell в девятом окружном суде США. Иск, поданный необычным союзом – группами по защите окружающей среды и местными китобойцами, – остановил разработку участков континентального шельфа в море Бофорта, которое недавно стало доступным, у северного побережья Аляски. Участки были арендованы компанией Shell за 80 млн долларов.
К 2015 году добыча нефти в море может составлять около 40 % всей мировой добычи. Вероятно, когда-нибудь в будущем побережье Аляски будет выглядеть, как побережье Мексиканского залива в штате Луизиана, освещаемое ночью миллионами мерцающих огоньков на нефтяных платформах в море.
Еще бóльшим подарком будут новые морские пути, которые появятся в результате великого таяния льдов. В XIX веке для мореходов Викторианской эпохи проход в Северном Ледовитом океане был чем-то вроде чаши Грааля. Британская империя, будучи морской державой, не жалела средств для того, чтобы найти кратчайший путь к богатым рынкам Азии. Как только стало ясно, что Северо-Западный проход забит льдами и непроходим, Северный Ледовитый океан перестал занимать мысли политиков.
Стратегический интерес к Северному Ледовитому океану возродился в годы Второй мировой войны и в период холодной войны, когда ядерные подводные лодки и межконтинентальные ракеты превратили его в самое милитаризированное морское пространство мира. Однако только сейчас арктические судоходные пути, которые мечтали найти мореплаватели XIX столетия, становятся реальностью.
Более короткие маршруты – Северный морской путь (над Евразией) и Северо-Западный проход (над Северной Америкой) – уменьшили бы время пересечения океана на несколько дней. Тем самым для судоходных компаний (не говоря уже о военно-морских силах и контрабандистах) плавание стало бы на несколько тысяч миль короче. Северный морской путь сократил бы расстояние между Роттердамом и Йокогамой с 11 200 морских миль (протяженность нынешнего рейса через Суэцкий канал) до 6 500, т. е. более чем на 40 %. А Северо-Западный проход сделал бы плавание из Сиэтла до Роттердама короче на 2 000 морских миль, т. е. почти на 25 %, по сравнению с нынешним маршрутом, пролегающим через Панамский канал.
Если принять во внимание сбор за проход канала, стоимость топлива и другие показатели, определяющие тарифы перевозок, то эти короткие маршруты могли бы сократить стоимость одного рейса крупного судна, перевозящего грузы в контейнерах, на целых 20 % – приблизительно с 17,5 млн до 14 млн долларов, что составило бы миллиарды долларов экономии в год. Для мегасудов, которые не могут проходить через Панамский и Суэцкий каналы и поэтому идут вокруг мыса Доброй Надежды и мыса Горн, экономия была бы еще больше. Кроме того, полярные пути дали бы возможность торговым и военным судам избегать водных пространств политически нестабильного Ближнего Востока и кишащего пиратами Южно-Китайского моря. В эпоху трансарктического судоходства вряд ли придется опасаться провокаций со стороны Ирана в Ормузском проливе вроде той, что произошла в январе.
Судоходство в Северном Ледовитом океане также могло бы существенным образом повлиять на структуру мировой торговли. В 1969-м нефтяные компании отправили судно «Манхэттен» через Северо-Западный проход, чтобы проверить, насколько этот путь подходит для перевозки нефти, добываемой в Арктике, на Восточное побережье США. «Манхэттен» завершил плавание с помощью сопровождавших его ледоколов, но нефтяные компании сочли этот маршрут неудобным, требующим слишком больших затрат и предпочли транспортировку через трубопровод на Аляске. Но сейчас такие рейсы становятся вполне реальными с экономической точки зрения. Как только морские страховые компании пересчитают стоимость риска, связанного с такими рейсами, судоходство в Северном Ледовитом океане станет коммерчески оправданным и будет осуществляться в широком масштабе.
В эпоху доставки напрямую, без складирования и при том, что рост цены на топливо негативно сказывается на прибыли судоходных компаний, сокращение расстояния дальнего рейса на целых 40 % означает наступление нового этапа глобализации. Маршруты через Северный Ледовитый океан обостряют конкуренцию между Панамским и Суэцким каналами, снижая тем самым сборы за проход. «Узкие места» для судоходства, такие, к примеру, как Малаккский пролив, больше не будут диктовать правила мирового судоходства, и морские полярные пути позволят расширить международную экономическую интеграцию. Вероятно, уже в нынешнем десятилетии в результате таяния льдов для судоходства откроется путь через Северный полюс. Маршрут, который, скорее всего, пройдет между Исландией и Голландской бухтой на Аляске, соединит крупнейшие морские порты Северной Атлантики и северной части Тихого океана и далее веерообразно разойдется к другим портам. Сейчас разрабатывается скоростной маршрут между полярным российским портом Мурманск и канадским портом Черчилл на Гудзоновом заливе, который соединен с Североамериканской сетью железных дорог.
Для осуществления навигации по этим новым морским путям и транспортировки нефти и природного газа из Арктического региона на верфях уже идет строительство кораблей, приспособленных для плавания во льдах. Частный сектор инвестирует миллиарды долларов в создание флотилии танкеров для Северного Ледовитого океана. В 2005 году во всем мире уже находились в эксплуатации 262 корабля ледового класса, а еще 234 строятся. Нефтяные и газовые рынки способствуют развитию ультрасовременной технологии и созданию новых типов кораблей, подобных танкерам двойного назначения, носовая часть которых сконструирована таким образом, что они могут проходить вначале по открытой воде, а затем рассекать лед. Эти новые суда могут без помощи ледоколов достигать нефтяных и газовых месторождений Арктики. Такие достижения – революция в судоходстве в Северном Ледовитом океане, ведь они превращают в процветающий бизнес проекты, в прошлом считавшиеся нежизнеспособными.
Несмотря на то что таяние льдов может изменить систему мирового судоходства и рынки энергоносителей, проблемы Арктики не входят в круг первоочередных задач руководства Государственного департамента и Совета национальной безопасности США. Последнее заявление исполнительной власти по этому региону относится к 1994-му, и в нем не упоминается о таянии льдов. Но стратегическое положение Арктики и ее огромные природные богатства делают таяние льдов проблемой, представляющей большой национальный интерес. Хотя таяние полярных льдов открывает большие перспективы, оно несет и серьезные угрозы. Новые судоходные пути, триллионы долларов возможной прибыли от нефти и газа, неопределенность вопросов собственности арктических государств на территории – все эти факторы создают гремучую смесь.
Ситуация представляется особенно опасной, поскольку в настоящее время нет политических либо правовых структур, координирующих и направляющих всю деятельность по Арктике, способных обеспечить планомерное развитие региона и выполнять роль посредника в урегулировании политических разногласий по поводу природных ресурсов или морских путей. Северный Ледовитый океан всегда был покрыт льдом, но когда лед превращается в воду, неясно, какие правила следует применять.
Вследствие быстрого таяния возникают бесчисленные коллизии, связанные с соперничеством между государствами. Регион привлекает и другие страны, жаждущие доступа к энергоносителям, в частности Китай. Государства Арктического бассейна быстро приближаются к дипломатическому тупику, а это в конечном счете может привести к балансированию на грани вооруженных конфликтов, которое имеет место в отношении других территорий (подобных, например, необитаемым, но богатым природными ресурсами островам Спратли), на обладание которыми претендуют многие государства.
Есть немногочисленные правовые структуры и документы, которые предлагают пути решения этих проблем. Арктический совет занимается решением вопросов, связанных с окружающей средой, но он не реагирует на самые насущные задачи, стоящие перед регионом. При создании совета в 1996 году США намеренно ограничили деятельность этого органа, запретив ему касаться проблем безопасности. Многие наблюдатели считают, что решать проблему таяния полярных льдов нужно в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву. Она позволяет улаживать пограничные споры и подавать государствам заявки о правах на природные ресурсы за пределами их исключительных экономических зон.
Более того, UNCLOS определяет богатства морей, находящихся за пределами территориальных вод, как общее достояние человечества. Конвенция позволяет государствам, которые омываются морями, покрытыми льдами, применять более строгие природоохранные правила. Она определяет, какие морские пути являются суверенной собственностью государств, а какие международные проходы открыты для беспрепятственной навигации.
Однако уникальные географические условия Арктического региона не позволяют безоговорочно применять UNCLOS. В Арктике сконцентрировался ряд болезненных проблем, которые в совокупности делают эту зону особой. В их числе – раздел самого протяженного в мире некартированного и сложного в геологическом отношении континентального шельфа между пятью государствами, территориальные притязания которых противоречат друг другу; разрешение разногласий между Канадой и остальными странами мира о правовом статусе Северо-Западного прохода; демаркация морских границ между Соединенными Штатами и Канадой в море Бофорта и между Норвегией и Россией в Баренцевом море, а также вопрос о регулировании движения судов, которые ходят под «удобным» флагом (скрывая настоящее происхождение и владельцев) при пересечении вод, подпадающих под государственную юрисдикцию различных стран. Наконец, расширение масштабов нефтяной и газовой разведки и судоходство по Северному Ледовитому океану создаст серьезную угрозу для окружающей среды. Особо серьезную экологическую опасность представляют нефтяные танкеры, о чем свидетельствуют случаи с разливом нефти в гораздо более безопасных водах бухты Сан-Франциско, Черного моря и Желтого моря.
Есть еще ряд нерешенных вопросов, которые не затрагиваются Конвенцией по морскому праву. В период с 1958 по 1992 год Россия спустила в Северный Ледовитый океан 18 ядерных реакторов, некоторые из них были полностью загружены ядерным топливом. Эту опасность еще предстоит ликвидировать. Далее, более миллиона человек коренного населения Арктики должны участвовать в определении будущего этого региона, особенно в том, что касается их безусловного права продолжать охоту на китов. Безопасность коренных народов в условиях оживленного судоходства и их право на справедливую долю от экономической выгоды, которую принесет развитие Арктики, тоже следует предусмотреть.
Ввиду перспективы открытия новых месторождений энергоносителей все чаще ведутся разговоры о том, что Гренландия обратится к Дании с просьбой о предоставлении ей политической независимости. Наконец, наблюдается бум полярного туризма, причем часто на судах, не приспособленных к навигации в данном регионе. В прошлом году четыре тысячи отважных путешественников отправились в плавание на 140 круизных судах от ледяного берега Гренландии – опасное странствие в водах, которые по большей части не нанесены на морские карты.
В поисках решения головоломок, которые преподносит Арктика, есть соблазн обратиться к истории, однако абсолютной аналогии не существует. Договор об Антарктике 1959 года, который положил конец всем территориальным претензиям и определил статус континента как места научных исследований, позволяет извлечь некоторые уроки. Однако там речь шла о континенте, а не океане. Кроме того, Антарктида расположена вдали от основных торговых путей и переговоры проходили в совершенно иной обстановке холодной войны.
Средиземное море как водное пространство, соединяющее несколько крупных экономик, имеет некоторую общность с Северным Ледовитым океаном, но государства, которые оно омывает, всегда имели более четко выраженные исторические притязания. Средиземное море никогда не было покрыто льдом, по крайней мере на протяжении истории человечества. В прошлом просто нет примера, который можно сравнить с ситуацией в Северном Ледовитом океане: пространством соленой воды с весьма неопределенным правовым статусом, столь резко меняющимся пейзажем и такими выдающимися экономическими перспективами.
Природные богатства Арктики и ее возможности стать скоростным путем между Атлантическим и Тихим океанами, делают эту зону новым источником напряженности на мировой арене. В подобных критических обстоятельствах решения о том, как управлять быстро меняющимся регионом, скорее всего, будут приниматься в дипломатическом и правовом вакууме, если только Соединенные Штаты не выступят с инициативой предложить международному сообществу выработать многостороннее решение.
Пока решение не найдено, страны Арктического региона, вероятно, будут захватывать как можно больше территорий и осуществлять суверенный контроль над новыми морскими путями где только возможно. На этой ничьей – в правовом смысле – территории приполярные государства преследуют свои узкие национальные интересы, устанавливая гидролокационные сети и снаряжая ледоколы для защиты своих притязаний. Прошлым летом Россия возглавила это наступление на Арктику своей акцией установки флага. Москва утверждает, что подводный хребет, который носит имя Ломоносова, является естественным продолжением евразийского континента и поэтому приблизительно половина Северного Ледовитого океана по праву принадлежит России. Комиссия ООН, которая рассматривает эту заявку, потребовала от Москвы собрать дополнительные геологические доказательства, что побудило Артура Чилингарова, знаменитого исследователя Арктики советского периода, который сейчас пользуется доверием президента России Владимира Путина, объявить: «Арктика – наша, и нам надо продемонстрировать свое присутствие». Это заявление он сделал во время возглавляемой им экспедиции на Северный полюс прошлым летом.
Естественно, другие арктические государства предпринимают в ответ определенные шаги. Норвегия в 2006-м подала заявку на владение дополнительными ресурсами в Арктике. Канада и Дания готовятся заявить о своих правах. Между Оттавой и Копенгагеном ныне имеются разногласия относительно принадлежности необитаемого острова Ханс, который представляет собой голые камни, но расположен в богатых ресурсами водах в проливе Нарес между канадским островом Элсмир и островом Гренландия. Даже Соединенные Штаты, несмотря на отказ ратифицировать UNCLOS, в последние годы отправляют летом свой единственный ледокол в Арктику, чтобы собрать данные для представления территориальной претензии в случае, если Сенат все-таки ратифицирует договор.
Борьба идет и за морские пути. Канада совсем недавно запустила спутник с наблюдательной системой на борту, который отслеживает нарушения ее территориальных вод. Хотя Северный морской путь, вероятно, будет открыт раньше Северо-Западного прохода, желание воспрепятствовать следованию судов через Канадский архипелаг, особенно кораблей Береговой охраны и Военно-морского флота США, – причина большей части угроз со стороны Канады. Говоря о суверенитете своей страны над Арктикой, премьер-министр Канады Харпер часто повторяет: «Либо мы ее используем, либо потеряем». Этот аргумент нравится канадцам, которые всё более критически относятся к южному соседу. До сих пор хрупкое «соглашение о разногласиях» (1988) между Соединенными Штатами и Канадой относительно окончательного контроля над арктическими водами остается без изменений, но Вашингтону не следует недооценивать эмоциональное отношение канадцев к данной проблеме.
Идеальным способом управления Арктикой стала бы разработка всеобъемлющего договора, гарантирующего организованный коллективный подход к добыче природных богатств региона. В рамках проходящего сейчас Международного полярного года (масштабная научная программа, посвященная Арктике и Антарктике, которая будет действовать до марта 2009-го) США следует созвать конференцию по выработке нового соглашения на основе структуры Арктического совета. Этот документ должен включать в себя соответствующие положения UNCLOS и учитывать все основные вопросы, возникшие вокруг Арктики. При сильном нажиме со стороны Вашингтона государства региона могли бы разрешить разногласия за столом переговоров, достичь договоренности о том, как поделить «пирог» огромных ресурсов и, возможно, даже представить в ООН совместные предложения, чтобы получить ее благословение.
Однако, настаивая на многостороннем дипломатическом решении, Соединенным Штатам следует предпринять и односторонние шаги, чтобы защитить свои интересы. Те немногие деятели в США, которые упорно противятся присоединению страны к UNCLOS, утверждают, что ратификация этой конвенции означает для Вашингтона уступку значительной части своего суверенитета и что обычное международное право и мощные ВМС и без того позволяют защищать американские интересы в Арктике. Но это еще не все. Соединенные Штаты – единственная в мире крупная страна, которая не ратифицировала UNCLOS; таким образом, получается, что Вашингтон остался в стороне и, не будучи участником Конвенции ООН по морскому праву, пытается обратиться к различным правовым и специализированным организациям. США должны не только присоединиться к этой конвенции, но и опубликовать обновленный вариант своей программы по Арктике, финансировать составление ледовых карт и вдохнуть новую жизнь в неэффективные, неконкурентоспособные верфи. В максимально короткие сроки следует создать условия для выведения на современный уровень флотилии ледоколов.
Соединенным Штатам необходимо также заключить соглашение с Канадой, которое бы привело к совместному управлению Арктикой на тех же условиях, что Соглашение Раша – Бэйгота 1817 года, по которому Великие озера стали демилитаризованной зоной. В соответствии с этим документом была создана (хотя и более полувека спустя) некоммерческая корпорация Святого Лаврентия по использованию водных путей для управления этими важными, иногда замерзающими водоемами, которые принадлежат двум странам. В таком же ключе США и Канада могли бы объединить усилия для охраны тысячемильной береговой линии арктического побережья. Вашингтон и Оттава сейчас сотрудничают в работе на других морских и сухопутных границах. Они вместе создали впечатляющую систему – Североамериканское командование противовоздушной обороны. У них есть прекрасные возможности сделать то же самое на границе Арктического региона, что будет отвечать интересам обоих государств.
Нет причин, которые препятствовали бы «мирному сосуществованию» экономического развития и охраны окружающей среды. Канада могла бы сыграть ведущую роль в обеспечении этих параллельных процессов, учредив структуру, аналогичную корпорации Святого Лаврентия, – государственно-частную корпорацию управления водными путями Северного Ледовитого океана, призванную обеспечивать безопасное плавание в североамериканских водах этого океана и одновременно защищать хрупкую окружающую среду региона. Сборы за судоходство, взимаемые этим двусторонним управлением, могут пойти на составление навигационных карт, нужда в которых очень велика, т. к. бЧльшая часть имеющихся на настоящее время данных о Северо-Западном проходе относится к британским исследованиям XIX века.
Средства можно также направить на создание материальных условий для поисково-спасательных операций, управление движением судов, прокладывание судоходных путей и другие подобные услуги, которые обеспечивают охрану жизни и собственности. Такая совместно управляемая система путей Северного Ледовитого океана могла бы кроме того создать предприятия для ликвидации твердых и жидких отходов, определить гавани укрытия для судов, терпящих бедствие, и ввести более жесткие требования к конструкции кораблей. Суда, идущие через Северо-Западный проход, должны иметь более толстую обшивку корпуса, более мощные двигатели и специальное навигационное оборудование. Можно также ввести требование, чтобы капитаны и члены экипажа таких судов проходили дополнительную подготовку и, если это диктуется условиями, брали на борт «ледового лоцмана», одобренного агентством, для обеспечения безопасного прохода.
К этой двусторонней структуре могли бы впоследствии присоединиться другие арктические страны, особенно Россия. В развитие предложения о создании корпорации по управлению морскими путями Арктики Вашингтон и Москва могли бы разработать схемы разделения движения через Берингов пролив и далее инвестировать в масштабный проект разработки безопасного судоходства по Северному морскому пути. В конечном счете такая панарктическая корпорация будет способна координировать безопасное и эффективное движение судов через Северный Ледовитый океан. Япония, полностью зависящая от Малаккского пролива, через который осуществляется подавляющая часть поставок энергоносителей, стала бы естественным инвестором этого проекта, поскольку она заинтересована в сокращении риска срыва поставок нефти.
В 1847-м британская экспедиция, отправившаяся на поиски легендарного Северо-Западного прохода, бесславно закончилась гибелью ее участников. Сэр Джон Франклин и его экипаж, считавшие себя представителями викторианской цивилизации в период ее расцвета, были слишком горды, чтобы просить эскимосов о помощи. Соединенные Штаты на пике расцвета своей империи временами тоже считают себя непобедимыми. Но сейчас настал час, когда Вашингтон должен преодолеть изоляционистский настрой и ратифицировать UNCLOS. Американцам пора начать сотрудничать с Канадой в управлении Северо-Западным проходом, предложив интересный проект нового многостороннего договора по Арктическому региону.
США следует, наконец, осознать, сколь масштабны последствия изменения климата для экономики и безопасности. Таяние льдов Северного Ледовитого океана, подобно канарейке в угольной шахте (в старину шахтеры брали в забой птичку, чувствительную к любым изменениям в атмосфере, и она сигнализировала о появлении опасных газов. – Ред.), предупреждает об угрозе здоровью планеты и о том, как потепление климата Земли скажется на национальной безопасности Соединенных Штатов. «Быть зеленым» – лозунг уже не только сторонников «Гринпис» и студенческих активистов; внешнеполитические «ястребы» должны также рассматривать окружающую среду как составляющую в уравнении национальной безопасности. Самосохранение перед лицом масштабного изменения климата требует действий – простых, основанных на научных данных, учитывающих стратегические интересы. И либералы, и консерваторы должны выйти за рамки надоевших дебатов о причинах этого явления и продолжить важную работу по смягчению процесса и адаптации к нему путем управления последствиями великого таяния льдов.
Источник