Йорктаун 1988 черное море

НАВАЛись! Столкновение советских сторожевиков и американских кораблей в Чёрном море 12 февраля 1988 года

12 февраля 1988 года – дата, на первый взгляд, ничем не примечательная. Мало кто знает, но при определённом стечении обстоятельств этот день мог стать датой начала Третьей мировой. Слава Богу, в истории этот день остался лишь датой инцидента с американскими крейсером «Йорктаун» и эсминцем «Кэрон», имевших несчастье войти в советские территориальные воды, сообщают «Вести».

Несмотря на известное потепление в отношениях двух сверхдержав, они продолжали оставаться на грани. На грани развязывания активных боевых действий. Противостояние СССР и США не останавливалось ни на секунду, даже несмотря на известное потепление в отношениях высшего руководства двух стран. По свидетельствам бывшего заведующего международным отделом ЦК КПСС Валентина Фалина, в начале 1988 года американцы всё чаще начали организовывать провокации на Черном море, нарушая воздушное пространство. В тот момент американцы принимали новую военно-морскую доктрину, которая предусматривала удар неядерными средствами по военно-морским объектам СССР.

В первой декаде февраля 1988 года корабли 6-го флота США вошли в Босфор и взяли курс в направлении советского берега. Их встретили два советских сторожевика «Беззаветный» и СКР-6. Около 11 часов утра 12 февраля командир группы сторожевиков доложил, что американские военные суда «Йорктаун» и «Кэрон» направляются в территориальные воды Советского Союза, и им осталось преодолеть всего лишь 2 мили.

Командир начинает диалог с потенциальными нарушителями: «Ваш курс ведёт в советские воды, что недопустимо». И получает ответ: «Мы не нарушаем никаких норм. Продолжаем следовать прежним курсом, на прежней скорости».

Начальник штаба первый заместитель командующего ЧФ СССР вице-адмирал Валентин Селиванов приказал сторожевикам приготовиться к навалу. Навал – это подход на скорости под незначительным углом к борту судна-оппонента и его отталкивание, имеющее целью изменение курса.

В противники «Беззаветному» был определён «Йорктаун», а СКР-6 — «Кэрон». Крейсер «Йорктаун» имел в два раза большее водоизмещение, чем советский сторожевик «Беззаветный», а «Кэрон» и вовсе имел 4-х кратное превосходство по водоизмещению над СКР-6.

Американцы, не подозревающие о скором дерзком выпаде со стороны советских сторожевиков, стояли на палубе и смеялись, показывая советским морякам непристойные жесты. Но уже через минуту их буквально смыло с палубы. Это «Беззаветный» прошёлся по левому борту «Йорктауна». Сломана пусковая установка ракет «Гарпун». Снесены все леера, вдребезги разбит командирский катер, местами порван борт и боковая обшива носовой надстройки. Американские моряки тут же сыграли аварийную тревогу и стали поливать из шлангов свою повреждённую пусковую установку. Как рассказывает Владимир Богдашин, командир сторожевика «Беззаветный», на палубу выскочила кормовая аварийная группа, состоящая в основном из чернокожих матросов, и с пожарными шлангами в руках бросилась вниз. Но когда матросы увидели ещё и сломанные висящие головки ракетных комплексов, то взялись за головы и разбежались в разные стороны. И лишь минут через 15 они появились на палубе снова, оглядываясь и пытаясь понять, что же всё-таки там произошло. Они просто не ожидали этого.

Эсминец «Кэрон» также поплатился за свою дерзость, оказавшись, однако, более стойким и не изменив прежнего курса. Советскому сторожевику, чтобы остановить наглого нарушителя, пришлось применить не просто навал, а почти что таран. Таранный удар пришелся в место расположения вертолетной площадки корабля. На «Йорктауне» загорелась бортовая краска, воспламенилась площадка вблизи противолодочных ракет. Видя это, эсминец «Кэрон» развернулся и попытался зажать «Беззаветный» в своего рода клещи. Однако угрожающий вид установок РБУ-6000 с глубинными бомбами, готовыми к немедленному применению отрезвил американцев.

«Йорктаун» приступил к подготовке вылета вертолетов, но в этот момент над американскими кораблём появилась пара советских Ми-24 с полной боевой подвеской. Американским морякам ничего не оставалось делать, как немедленно закатить свои машины в ангары. Из советских территориальных вод они вышли в тот же час, двигаясь под неусыпным советским конвоем. Менее чем через 24 часа корабли-неудачники 6-го флота ВМС США взяли курс на выход из враждебного для них Черного моря.

Источник

Как 12 февраля 1988 года произошло военное столкновение моряков СССР и США

Последнее время в прессе все чаще публикуется информация о появлении кораблей ВМС США в акватории Черного моря, в то время как эксперты строят прогнозы развития событий в случае столкновения военных моряков США с российским флотом. При этом самое интересное состоит в том, что подобный инцидент уже происходил тридцать лет назад…

Дерзкая провокация

Несмотря на то, что к концу восьмидесятых годов прошлого века в отношениях между СССР и США наметилась тенденция к сближению, провокации американских военных у границ СССР происходили с завидной регулярностью. Особенно опасной стала дерзкая выходка ракетного крейсера «Йорктаун» и эсминца «Кэрон», беззастенчиво вторгшихся 12 февраля 1988 года в территориальные воды Советского Союза в акватории Черного моря. Поскольку внутренние законы СССР и США по-разному трактовали понятие территориальных вод и прохождение по ним иностранных военных кораблей, американцы неоднократно провоцировали моряков Советского Союза на военный конфликт, заходя в спорные с их точки зрения участки водного пространства нашей страны. Одно из подобных мест располагалось вблизи побережья Крыма неподалеку от целого ряда военных стратегических объектов Советского Союза. Впервые в акватории Черного моря крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон» появились за два года до описываемых событий 13 марта 1986 года. Не выключая радиолокационные станции, с явно разведывательными целями американские суда неоднократно углублялись в территориальные воды Советского Союза на глубину до 10 км. Чтобы пресечь данное недопустимое поведение американских моряков Министр обороны С.Л. Соколов дал указания главнокомандующему ВМФ В.Н. Чернавину оказать активное противодействие кораблям потенциального противника. Вскоре советской разведке стало известно о том, что в феврале 1988 года «Йорктаун» и «Кэрон» вновь планируют нарушить морскую границу СССР. Навстречу им вышел пограничный сторожевой корабль «Измаил» и поисково-спасательный корабль «Ямал». Командовал операцией капитан 2 ранга Н.П. Михеев. Советские моряки встретили корабли США у выхода из Босфора и сопроводили их до границы территориальных вод СССР, расположенной в 45 милях от Севастополя.

Вторжение

Самое интересное, что моряки ВМФ США до последнего момента не верили в серьезность намерений русских. Напрасно. «Беззаветный» практически вплотную подойдя к крейсеру «Йорктаун», резко повернул руль вправо, ударив правым бортом американское судно. В военно-морской практике подобный маневр имеет название «навал». Дальше произошло невероятное. Значительно меньший по своим габаритам и военному оснащению «Беззаветный» концами якоря пропорол борт американского крейсера, на котором начался пожар. В свою очередь «СКР-6» в ходе аналогичного маневра ударил по касательной левый борт эсминца «Кэрон». Кроме равной раны «борта» у американского корабля оказался срублен леер и разбита шлюпка. Однако на этом бой не закончился. «Беззаветный» развернулся и второй раз «бортанул» американский крейсер. В ходе повторной атаки «Йорктаун потерял леерное ограждение, командирский катер, пусковую установку системы «Гарпун», а пожар на его борту существенно усилился.

Бегство

Очнувшись от охватившего их шока, американские моряки в качестве ответного шага они попытались зажать «Беззаветного» между бортами своих судов. Однако капитан советского «Беззаветного» недвусмысленно направил реактивные бомбометные установки в сторону обоих американских кораблей. Одновременно «Йорктаун» и «Кэрон» получили радио, в котором Н.П. Михеев приказывал им покинуть территориальные воды СССР, в противном случае угрожая новым «навалом», которого американские суда могли просто не выдержать. На попытку американцев поднять воздух военные вертолеты, им сообщили, что они тут же будут сбиты, как нарушившие воздушную границу Советского Союза. В качестве подтверждения своих намерений Н.П. Михеев попросил направить в данный район военную авиацию флота. Едва в воздухе появились первые Ми-24, американские суда поспешно изменили курс, сначала отступив в нейтральные воды, а затем и вовсе покинув акваторию Черного моря. Победа осталась за советскими моряками. Впоследствии стало известно, что командира «Йорктауна» с треском выгнали со службы, как допустившего нанесение невосполнимого морального ущерба американскому флоту…

Источник

Почему из столкновения в Черном море в 1988 победителями вышли США? Или ЦРУ против ВМФ СССР Часть 1

Все изложенное ниже являться сугубо моим оценочным мнением , не претендующим на истину в последней инстанции и окончательный вердикт.

1 2 февраля 1988 года корабли ВМФ США ракетный крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон» вторглись в советские территориальные воды с включенными радиолокационными станциями, и другими средствами РЭБ что должно было ввести в заблуждение советское командование по поводу якобы сугубо разведывательной цели данных кораблей. Задача по вытеснению кораблей-нарушителей была возложена на СКР (сторожевой корабль) «Беззаветный» , сторожевой корабль под номером 6, сторожевой корабль «Измаил» и поисково спасательное судно (ПСК) «Ямал»

Для вытеснения нарушителей государственной границы, за пределы территории СССР, корабли Черноморского Флота применили прием под названием Навал. По сути советские сторожевики просто протаранили американские корабли нанеся при этом значительные повреждения кораблям ВМФ США, в частности у «Йорктауна» была разорвана обшивка борта и получена пробоина в носовой части, у «Кэрона» были срублены леера ( Леер туго натянутый трос, оба конца которого закреплены на судовых конструкциях (стойках, мачтах, надстройках и т. п.). порвана обшивка и разбита шлюпка. После чего американские корабли, правда предприняв до этого несколько попыток новых провокаций вынуждены были покинуть территориальные воды СССР. По утверждению интернет ресурса Русская семерка командир «Йорктауна» Филиппа Дюра цитирую с треском выгнали со службы, как допустившего нанесение невосполнимого морального ущерба американскому флоту…

Как Филиппа Дюра , «с позором изгнали с флота»

И действительно по сведениям неофициального сайта американских ВМФ капитан 1 ранга Дюр занимал должность командира «Йорктауна» до 13 апреля 1988 года. Зачморили вообщем свои же морячка, выгнали его пинком из доблестных американских ВМФ за нанесенный моральный ущерб. Бедный, бедный Филипп. Но вдруг, совершенно случайно находим на сайте Флоридского Политехнического университета, в списке членов правления, некоего уже контр-адмирала (по английски Rear Admiral) и зовут его…. Филипп Дюр) совпадение не думаю!

На этой же странице приведена краткая биографическая справка больше похожая на перечисление всех заслуг и регалий этого человека из которой следует

Контр-адмирал Филип Дюр прослужил в Военно-морском флоте США 30 лет, где приобрел опыт в области военно-морских операций, стратегии обороны и управления программами. Во время своего пребывания на флоте адмирал Дюр получил множество наград и наград, в том числе медаль за выдающиеся заслуги в обороне, медаль за выдающиеся заслуги на флоте, медаль за высшую службу обороны, Легион за заслуги перед боевыми действиями, ленту боевых действий и Национальный орден за заслуги перед французским правительством в чине командора.( думаю тут «скромно» забыли упомянуть другую награду -Медаль «За выдающуюся службу в разведке» (Distinguished Career Intelligence Medal)высшую награду ЦРУ прим. Автора) Адмирал Дюр также занимал должность корпоративного вице-президента Northrop Grumman Corporation.

Адмирал Дур имеет степень магистра советских восточноевропейских исследований Университета Нотр-Дам( Людям несведующим объясню , когда вы видите в названии учреждения или организации сочетание слов исследований со словом восточноевропейский, особенно если эти слова сочетаются со словом советский, будете уверенны , это так называемое легальное прикрытие одного из разведывательных подразделений западных спецслужб, в свое время работавших против СССР и продолжающих работать против России прим Автора ) и степень магистра государственного управления Гарвардского университета. Он также получил степень доктора политической экономии и государственного управления в Гарварде.

Адмирал Дюр является членом Военно-морского института США, Совета по международным отношениям и Французской морской академии. Он также входил в совет директоров Kennametal Corporation.

Источник

Плата за наглость

История о том, как сторожевик «Беззаветный» вытолкал из советских территориальных вод американский крейсер «Йорктаун». Удивительно, но эту историю, произошедшую 12 февраля 1988 года в Черном море, наши кинорежиссеры и сценаристы до сих пор обходят стороной. Хотя и сочинять ничего не надо — сценарий написала сама жизнь.

В нем есть все признаки остросюжетного фильма: и динамичная погоня, и накал страстей. И главное — подвиг советских моряков со сторожевиков «Беззаветный» и СКР-6, которые в тот день отвесили смачную оплеуху двум кораблям ВМС США, нагло нарушившим госграницу СССР. Отвесили так, что янки еще долго с опаской заходили в Черное море!

О некоторых неизвестных подробностях инцидента «Звезде» рассказал контр-адмирал Владимир Богдашин. В 1988 году он командовал «Беззаветным».

За сутки до описываемых событий «Беззаветный» под командованием тогда еще капитана 2 ранга Владимира Богдашина вернулся в Севастополь из Средиземного моря, где почти полгода нес боевую службу. Выгрузили часть боезапаса, треть экипажа отправилась в отпуск. Сам Богдашин собирался встретиться с ветеранами… Приказ из штаба флота выйти в 6 утра в море стал для всех полной неожиданностью.

Необходимо было встретить у Босфора два американских корабля: крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон». С ними у моряков-черноморцев были старые счеты…

«Дело в том, что за два года до того эти корабли уже входили в Черное море, — вспоминает Владимир Иванович. — И повели себя достаточно нагло. Политики тогда говорили о сближении США и СССР, а в это время американские военные изо всех сил старались показать, кто в доме новый хозяин. В первый раз они на несколько миль вторглись в наши территориальные воды. И ничего им за это не было. Никто ведь не понимал, как вести себя в отношении тех, кого Горбачев только что назвал нашими новыми «партнерами»»…

Продемонстрировав флаг, американцы тогда гордо ушли. Но осадочек остался, прощать подобное советские моряки больше не собирались…

Помогли «Герои Шипки»

«Мы вышли в море неполным экипажем, — продолжает Богдашин. — Даже без части офицеров, все инструкции я получал уже в море. К вечеру подошли к Турции и стали ждать. Еще один сторожевик — СКР-6 вышел из Болгарии и присоединился к нам. Было понятно, что американцы снова затевают провокацию: они шли в полном радиомолчании. Попробуй пойми, какие из сотен точек на локаторе наши «клиенты»? К тому же их прикрывал густой туман»…

Обнаружить корабли США помогли гражданские моряки с советского парома «Герои Шипки». Они как раз проходили Босфор, их и попросили поглядеть за американцами. Они просьбу выполнили и дали точные координаты. Дальнейшее было делом техники: «Беззаветный» и СКР-6 встретили «Йорктаун» и «Кэрон» и начали сопровождение. Корабли, как и два года назад, шли прямо на Севастополь…

Таран в американских кораблей Чёрном море. 1988 г.

«Первый удар был легким…»

«Когда подошли ближе к нашим водам, мы их стали предупреждать: «Ваш курс ведет в советские территориальные воды! Измените курс», — продолжает Владимир Богдашин. — Но слушать нас они и не думали. Все время отвечали: «Мы ничего не нарушаем». До определенной черты так и было. А в советских водах американцев поджидало еще вспомогательное судно «Донбасс», оно в случае нарушения тоже должно было навалиться на незваных гостей. «Донбасс» выбирали не случайно — у него был мощный ледовый пояс корпуса. Мы надеялись, что подчиненные дяди Сэма одумаются. Но они шли, не сбавляя хода».

Первым госграницу СССР пересек «Кэрон». На его перехват пошел СКР-6. Он должен был совершить «навал» — идя параллельным курсом, оттирать, теснить соперника, навалиться на его борт массой своего корабля и вынудить сменить курс. Однако навал СКР-6 оказался как слону дробина: американский крейсер был раз в пять больше, наш сторожевик просто отбросило.

Следом в советские воды вошел «Йорк таун». «Донбасс» тоже было приготовился к навалу, однако отстал. И тогда капитан 2 ранга Богдашин ускорил ход «Беззаветного» и пошел на стремительное сближение с крейсером… Он понимал: обстоятельства требуют самых решительных действий.

«Первый удар был относительно легким, — вспоминает Богдашин. — Своим правым бортом мы на скорости соприкоснулись с левым бортом «Йорктауна». Это был скользящий удар, мы снесли американцам трап в районе ходового мостика. С берега нам приказали отойти и продолжить наблюдение, однако сделать я этого уже не мог…

«Снесли вертолетную площадку, ракеты…»

Владимир Иванович подходит к картине, на которой народный художник Крыма Андрей Лубянов изобразил тот самый легендарный «навал Богдашина», и показывает, почему второй удар был неотвратимым: «После соприкосновения корабль стало разворачивать влево. Была опасность удариться своей кормой о корму «Йорктауна». А на нашем «Беззаветном» в кормовой части расположены и приготовлены к стрельбе четыре торпедных аппарата. Торпеды от удара могли сдетонировать. У крейсера торчали тоже готовые к бою четыре установки «Гарпун»»…

И Богдашин в той ситуации принимает единственно верное решение: объявляет экипажу, что корабль идет на таран, берет руль резко вправо и снова бьет «Йорктаун». На этот раз удар был весомее: «Беззаветный» своим носом «запрыгнул» на гостя и пошел крушить все, что находилось у того на корме: те самые «Гарпуны», вертолетную площадку, леерные заграждения…

«Правый якорь (а он 3 тонны весит) у меня был спущен, и он тоже кувыркался по их палубе, — улыбается Владимир Иванович. — В какой-то момент он вошел им в борт, оторвался и улетел в море. После этого нас отбросило друг от друга. Как потом выяснилось, у сторожевика от удара сорвало титановую бульбу (это выпуклая выступающая часть на носу ниже ватерлинии. — Ред.), а двигатели сдвинулись на несколько сантиметров».

«Мичман хотел стащить ракету!»

Захватывающий «бой» продолжался. Эсминец «Кэрон» попробовал прийти на помощь и взять «Беззаветный» в клещи с левого борта. Даже вертолет выкатили на площадку. Однако тут появились еще четыре наших корабля и вертушки, которые, зависнув над морем, четко дали понять: не стоит этого делать. «Гости» намек оценили правильно: свой вертолет загнали обратно, быстро выскочили в нейтральные воды и легли в дрейф. «Беззаветный» последовал за ними.

«Всю ночь с «Йорктауна» летели снопы искр, — вспоминает Владимир Богдашин. — Они срезали покореженный металл и сбрасывали в море. Им же еще Босфор перед турками проходить: очень, видно, не хотелось выглядеть побитыми собаками! У моих ребят глаза просто светились от гордости. Никто из моих ребят не сдрейфил. В отличие от американцев: они, увидев, что я иду на таран, рванули кто куда. А у нас мичман Шморгунов весь «бой» стоял у борта с веревкой — хотел накинуть петлю на один из «Гарпунов» и стащить их ракету! Приказа такого не было, но… Эх, чуть-чуть ему не хватило…».

Казнить или миловать?

На том русские и американские моряки расстались: покореженный «Йорк таун» в сопровождении «Кэрона» и группы советских кораблей двинулся обратно к Босфору. А героический «Беззаветный» взял курс на Севастополь. Правда, хеппи-энд выглядел не совсем так, как в кино. Владимира Ивановича за тот подвиг… чуть не наказали!

«Первые слова, которые я услышал от комдива: «Ну, вы даете…» — снова вспоминает Богдашин. — Это было сказано с восхищением… А командующий флотом отругал меня за потерянный якорь. Да и главный штурман всучил пачку документов: изучай, мол, где ты прав. Намекали, что я нарушил Международные правила предупреждения столкновения судов в море… Как будто мы на отдыхе были и яхтами столкнулись… Я же выполнял приказ!».

По телевизору по-прежнему шли кадры встреч советского и американского президентов. Оба улыбались и рассказывали о «новом векторе отношений». Тогдашнее флотское руководство не понимало, как реагировать на подвиг Богдашина: то ли казнить, то ли миловать… А через пару дней командира «Беззаветного» вызвали в Москву.

«Уже в лифте встретился с заместителем начальника Генштаба, который при двух генералах-летчиках поблагодарил за службу, — говорит Богдашин. —
«А то тут у нас авиация всяких на Красную площадь пропускает», — заметил он. Некоторые деятели настаивали на том, чтобы меня отдали под суд. Уже позже узнал, что мою судьбу окончательно решил председатель КГБ СССР Чебриков. Это он доложил Горбачеву, что я сделал все правильно. Тот возражать не стал… А через год, когда я учился в Военно-морской академии имени Гречко, начальник факультета при всем курсе вручил мне орден Красной Звезды. «За освоение новой боевой техники», — прочитал он формулировку указа о награждении. И добавил: «Хотя все мы знаем, за что эта награда. Никто из экипажа больше награжден не был. Хотя все ребята достойны наград!».

Автор: Алексей Овчинников

» Отрывок Из книги «Тайны Севастополя» Валерия Иванова

Действия боевых кораблей подстраховывало судно ледового класса «Ямал». Ледовый пояс и усиление корпуса сухогруза были значительно мощнее, чем корпуса сторожевых кораблей, но гнаться со скоростью в двадцать узлов за новейшим американским крейсером «Ямал» не мог.
Силу таранных ударов «Беззаветного» осознали позднее. В месте касания СКРа образовались трещины в 80 и 120 мм, в районе прохождения корабельных трасс возникла небольшая пробоина, несколько внушительных вмятин получила и носовая титановая бульба. Уже в заводских условиях было обнаружено смещение четырёх двигателей и муфт.
На «Йорктауне» в районе средней надстройки, по-видимому, возник пожар, американцы в противопожарных костюмах спустились, разматывая пожарные рукава, с намерениями что-то тушить.
«Беззаветный» ещё некоторое время не упускал из виду американские корабли. Затем вновь увеличил скорость и напоследок дал «круг почёта» вокруг «Йорктауна» и «Кэрона». «Йорктаун» казался мёртвым – ни одного человека на палубах и мостиках не было видно.
Когда до «Кэрона» оставалось около полутора кабельтовых, на палубы и надстройки эсминца высыпал, наверное, весь экипаж корабля. Десятки, сотни фотовспышек сверкали на «Кэроне», провожая «Беззаветный» вот такими фото аплодисментами.
Отсвечивая золотом букв в корме, «Беззаветный» гордо пронесся мимо и, как ни в чём не бывало, взял курс на Севастополь.
Как сообщали иностранные источники, после инцидента «Йорктаун» несколько месяцев ремонтировался на одной из верфей. Командир крейсера был снят с должности за пассивные действия и предоставленную советскому кораблю инициативу, чем нанёс моральный ущерб престижу американского флота. Конгресс США почти на полгода заморозил бюджет военно-морскому ведомству.
Как ни странно, но и в нашей стране возникли попытки обвинить советских моряков в противоправных действиях, морском разбое и прочее. Делалось это, в основном, в политических целях и в угоду Западу. Серьёзной основы они под собой не имели, и обвинения рассыпались, как карточный домик. Потому что в данном случае флот проявил решительность и просто выполнил возложенные на него функции.»

Руководителями и главными «действующими лицами» операции по вытеснению американцев из наших территориальных вод были: адмирал СЕЛИВАНОВ Валентин Егорович (в прошлом командир 5-й Средиземноморской эскадры ВМФ, в то время вице-адмирал, начальник штаба ЧФ, впоследствии начальник Главного штаба ВМФ), вице-адмирал МИХЕЕВ Николай Петрович (в то время капитан 2 ранга, начальник штаба 70-й бригады 30-й дивизии противолодочных кораблей ЧФ), контр-адмирал БОГДАШИН Владимир Иванович (в то время капитан 2 ранга, командир СКР «Беззаветный»), капитан 2 ранга ПЕТРОВ Анатолий Иванович (в то время капитан 3 ранга, командир «СКР-6»).

Вот как они описавают конец операции по выдворению американского крейсера:

«. С подтверждением приказания «Действовать по плану операции» пошли на «навал» крейсера («СКР-6» — эсминца). Богдашин сманеврировал таким образом, что первый удар пришелся по касательной под углом 30 град. к левому борту крейсера. От удара и трения бортов посыпались искры и загорелась бортовая краска. Как потом рассказывали пограничники, на мгновение корабли оказались как бы в огненном облаке, после чего за ними некоторое время тянулся густой шлейф дыма. При ударе наш якорь одной лапой разорвал обшивку борта крейсера, а другой сделал пробоину в носовой части борта своего корабля. От удара СКР отбросило от крейсера, форштевень нашего корабля пошел влево, а корма стала опасно приближаться к борту крейсера.

На крейсере сыграли аварийную тревогу, личный состав ринулся с палуб и площадок вниз, командир крейсера бросился внутрь ходового мостика. В это время он, видимо, на какое-то время потерял управление крейсером, и тот от удара отвернул несколько вправо, что еще более увеличило опасность его навала на корму СКР «Беззаветного». После этого Богдашин, скомандовав «право на борт», увеличил ход до 16 узлов, что позволило несколько отвести корму от борта крейсера, но одновременно и крейсер довернул влево на прежний курс, — после этого как раз и произошел следующий наиболее мощный и результативный навал, вернее таран крейсера. Удар пришелся в район вертолетной площадки, — высокий острый форштевень с полубаком СКР, образно говоря, влез на крейсерскую вертолетную палубу и с креном 15-20 град на левый борт стал крушить своей массой, а также вывешенным из клюза якорем все, что ему попадалось, постепенно сползая в сторону крейсерской кормы: порвал обшивку борта надстройки, срубил все леера вертолетной площадки, разломал командирский катер, далее сполз на палубу юта (на корму) и тоже снес все леера со стойками. Затем зацепил пусковую установку ПКР «Гарпун», — казалось, что еще немного и пусковая установка будет сдернута с ее крепежа к палубе. Но в этот момент, зацепившись за что-то, якорь оторвался от якорь-цепи и, как мячик (3,5 тонн весом!), перелетев через кормовую палубу крейсера с левого борта, рухнул в воду уже за его правым бортом, чудом не зацепив никого из находившихся на палубе матросов аварийной партии крейсера. Из четырех контейнеров пусковой установки ПКР «Гарпун» два были разломаны пополам вместе с ракетами, их оторванные головные части свисали на внутренних кабелях. Еще один контейнер был погнут.
Наконец полубак СКР сполз с кормы крейсера на воду, мы отошли от крейсера и заняли позицию на его траверзе в расстоянии 50-60 метров, предупредив, что повторим навал, если американцы не выйдут из тервод. В это время на палубе крейсера наблюдалась странная суета личного состава аварийных партий (все негры): растянув пожарные шланги и слегка попрыскав водой разломанные ракеты, которые не горели, матросы эти шланги и другие противопожарные средства вдруг стали спешно затаскивать во внутренние помещения корабля. Как позднее выяснилось, там начался пожар в районе погребов ПКР «Гарпун» и противолодочных ракет «Асрок».
Валентин Селиванов. Через некоторое время получаю доклад от Михеева: «Эсминец «Кэрон» отвернул с курса и следует прямо на меня, пеленг не меняется». Морякам понятно, что значит «пеленг не меняется», — то есть идет на столкновение. Передаю Михееву: «Переходи на правый борт крейсера и прикрывайся им. Пусть «Кэрон» его таранит».
Николай Михеев. Но «Кэрон» подошел к нам на расстояние 50-60 метров с левого борта и лег на параллельный курс. Справа на таком же расстоянии и тоже параллельным курсом следовал крейсер. Далее американцы начали на сходящихся курсах как бы зажимать СКР «Беззаветный» в клещи. Приказал зарядить реактивные бомбометные установки РБУ-6000 глубинными бомбами (американцы это видели) и развернуть их по траверзу на правый и левый борт соответственно против крейсера и эсминца (правда, обе установки РБУ действуют в боевом режиме только синхронно, но американцы этого не знали). Вроде подействовало, — американские корабли отвернули.
В это время на крейсере стали готовить к вылету пару вертолетов. Доложил на КП флота, что американцы готовят вертолетами нам какую-то пакость.
Валентин Селиванов. На доклад Михеева передаю ему: «Сообщите американцам — вертолеты в случае их подъема в воздух будут сбиты, как нарушившие воздушное пространство Советского Союза» (корабли находились в наших терводах). Одновременно передал приказание на КП авиации флота: «Поднять в воздух дежурную пару штурмовиков! Задача: барражирование над вторгнувшимися в терводы американскими кораблями с целью воспрепятствования подъему их палубных вертолетов в воздух». Но ОД авиации докладывает: «В близлежащем к мысу Сарыч районе отрабатывает задачи группа десантных вертолетов. Предлагаю вместо штурмовиков выслать пару вертолетов, — это намного быстрее, к тому же они задачу «противодействия взлету» выполнят более эффективно и наглядно». Утверждаю это предложение и сообщаю Михееву о направлении в район наших вертолетов. Вскоре получаю доклад ОД авиации: «Пара вертолетов Ми-26 в воздухе, следуют в район».
Николай Михеев. Передал американцам, что будет с вертолетами, если их поднимут в воздух. Это не подействовало, — вижу лопасти винтов уже закрутились. Но в это время над нами и американцами прошла на высоте 50-70 метров, сделав несколько кругов над американскими кораблями и демонстративно зависая несколько в стороне от них, пара наших вертолетов Ми-26 с полной боевой подвеской бортового оружия, — вид внушительный. Это видимо подействовало, — американцы свои вертолеты заглушили и закатили в ангар.
Валентин Селиванов. Дальше поступило приказание с ЦКП ВМФ: «Министр обороны потребовал разобраться и доложить об этом происшествии» (флотские наши остряки потом изощрялись: доложить с перечнем лиц, подлежащих снятию с должностей и разжалованию). Мы представили по инстанции подробный доклад, как все происходило. Буквально через пару часов поступает еще одно приказание с ЦКП ВМФ: «Министр обороны требует представить отличившихся к поощрению» (наш остряки и здесь нашлись: перечень лиц на разжалование заменить реестром фигурантов на награждение). Ну, вроде отлегло у всех от сердца, напряжение спало, все мы с расчетом КП флота вроде успокоились.
На следующий день американцы, не дойдя до наших кавказских морских районов, двинулись на выход из Черного моря. Опять же, под неусыпным контролем новой корабельной группы наших кораблей. Еще через сутки «побитые» корабли доблестного 6 Флота ВМС США покинули негостеприимное для них в этот вояж Черное море.
Владимир Богдашин на следующий день по приказанию Главкома ВМФ вылетел со всеми документами в Москву для доклада командованию ВМФ и руководству Генштаба всех подробностей происшествия.
Владимир Богдашин. В Москве меня встретили офицеры ОУ ГШ ВМФ и доставили прямо в Генштаб. В лифте поднимались наверх вместе с генерал-полковником В.Н. Лобовым. Он, узнав кто я такой, сказал: «Молодец, сынок! Моряки не подвели нас после этого Руста. Все правильно сделали!». Потом я все доложил офицерам Генштаба, пояснил схемы маневрирования и фотодокументы. Затем пришлось все снова рассказывать и объяснять группе собранных журналистов. Далее меня «забрал» корреспондент военного отдела газеты «Правда» капитан 1 ранга Александр Горохов и отвез в редакцию, где пришлось все повторить. В выпуске газеты за 14.02.1988 г. вышла его статья «Что им надо у наших берегов? Недопустимые действия ВМС США» с кратким описанием наших «подвигов».
Материал подготовил Владимир Заборский, капитан 1 ранга»

Источник